Prokopyev_ikona

КУЛАЙ - ОСТРОВ НЕСВОБОДЫ
Седому обессилевшему старику удалось пробраться через болото.
Он вышел на окраину Петровки, повергнув в ужас своим видом
сбежавшуюся ребятню. Был он измотан усталостью , доведён до
полуобморочного состояния голодом. А в руках держал журавлёнка.
Ч то помешало ему, истощённому, в дороге съесть птицу? Может,
верил он в неё как в талисман своего спасения? Дойдя до деревни, с т а ­
рик рухнул без сил. Крестьяне подобрали его, отнесли в деревенский
клуб, и сердобольный народ, не рассчитав, накормил его (на голодный-то
желудок) досыта. В о т так, на пороге своей свободы старик
и умер.
И. Коровякина. «Молодой сибиряк»,
22 октября 1988 года, г. Омск
М едвеж ий след
Не всё так просто в нашем мире. Интерес к Кулаю совпал
со временем, а может, был инициирован им, когда положили
глаз на Крапивку, то бишь, Крапивинское нефтяное
месторождение, магнаты от нефти. Память о Кулае они почтили
- у границы кольца болот, окружающих Кулайское урочище, у
самого узкого места, полоски размером в три километра, по которой
прокладывается зимник, поставили Поклонный крест.
Средств на него, слава Богу, не пожалели. Углубились в болотистое
место на четыре метра, сделали свайное поле, на него бетонный
стакан в шесть тонн водрузили, холм отсыпали, над ним вознёсся
восьмиметровый Поклонный крест с надписью «Дань потомков
Вере и Памяти жертв Кулая».
Крест поставили за два года до прибытия батюшки в Васисс. Батюшка
готов был на следующий день, как приехал к месту службы,
сорваться ко Кресту, да местные остановили. Поздно, сказали, зимник
поплыл, не продерёшься.
- До августа, - давали совет знающие люди, - лучше не соваться.
А там проще пареной репы - до речки Берёзки на машине, дальше,
увы, дорога такая, что никакой дороги, только на своих двоих десять
километров. К осени гнуса меньше, звери сытые.
- Да я невкусный, - хорохорился батюшка.
- А ты знаешь, что на Крапивке не разрешается рабочим между
посёлками пешком ходить, только на машинах - медведи. Людям не
2 2 3