Prokopyev_ikona

КУЛАЙ - ОСТРОВ НЕСВОБОДЫ
Хоть по каким, главное - заявление подписано, бегу в отдел
кадров. Дома ни слова. Дядя долго мои документы держал, никого
не брал на моё место, надеялся, вернусь.
В монастыре первые два месяца, как на крыльях: радость -
словом не выразить! Счастье! Никакой работы не чуралась, на все
службы ходила. Конец мая, берёзы зеленью опушились, ветерок с
Иртыша, рано утром выйдешь - хвали, душа моя, Господа! Сердце
поёт! На траве роса сверкает, солнце поднимается, лететь хочется.
Потом начались искушения. Тяжко было. Старые монахини гнобили:
ходи с молитвой в сердце, глаза в пол, не улыбайся, ты в монастыре,
а не на дискотеке. Если я по жизни такая, как могу на раз
переделаться.
Приезжает владыка... Я сама смиренница. Глаза в пол, молчу.
Он в недоумении:
- Лена, что ты, как истукан?
И говорит игуменье:
- Один нормальный человек был и того изуродовали.
Матушка Вера залепетала:
- Владыченька святый да мы ничего, она привыкает!
- Вижу, как привыкает!
А потом я постриг приняла.
Папа парализованный лежал. Из монастыря приехала, привезла
ему крестик. Надела, он обрадовался. Говорить не мог. Что интересно,
иногда речь возвращалась...
В тот раз захожу, а крестик на полу. У меня сердце похолодело:
- Папа, ты что - от креста отказываешься?
Он голову тянет от подушки. Поняла, просит надеть. Может, во
сне сорвал.
Мы друг друга на сердечном уровне понимали. О постриге не
сообщала ему. А тут речь вернулась к нему, говорит:
- Доченька, видел во сне твою свадьбу! Только почему-то платье
у невесты чёрное. Почему ты в чёрном платье?
- Папа, я стала монахиней, приняла монашеский постриг.
Он посмотрел на меня и единственное, что сказал:
-Да.
Не знаю даже, одобрил или нет.
Приехала в Васисс. Вроде, на месяц-другой, клирос собрала,
воскресную школу открыла. Батюшка Андрей, мол, не торопись,
2 15