Prokopyev_ikona

Сергей Прокопьев
Аркадий поставил сумку на землю, наклонился к ней, достать
билет из бокового отделения, вдруг женский крик. Проводница закричала.
Аркадий голову поднял от сумки, а он лежит.
Кончился у организма завод. Часы остановились.
Жизнь моя круто изменилась. Подумывала и раньше о монашестве.
Рассуждала: если Гена, не дай Бог, умрёт, надо принимать постриг.
Похоронила его, открылся путь в монахини, но я долго не могла
определиться. Владыка в шутку спросит:
- Когда в матушки?
Пожму плечами. Весы туда-сюда колебались очень сильно.
Постриг обратной дороги не имеет. А я до конца не представляю -
куда иду, смогу или не смогу. И я придумала. Шла к владыке в епархиальное
управление, как на экзамен, волновалась страшно. Сижу у
кабинета. К нему батюшки заходят, один, другой. Всех пропускаю.
Наконец толкнула дверь. Сердце колотится. Говорю:
- Владыка, давайте пострижем меня в тайные монахини.
Он спрашивает:
- Это что - будем знать ты да я, да мы с гобой?
- Да, владыка.
- Хорошо, - весело говорит. - Пусть будет так.
Я будто пятёрку на экзамене получила. Столько тряслась: согласится
или нет? Вроде как - половинчатый вариант. Боялась, скажет:
«Зачем нам катакомбность? Гонений нет, от кого прятаться? От
себя?» Целый монолог ответный отрепетировала, объяснить, что
да почему. Он без всяких легко согласился. Дескать, хочешь тайно,
пусть будет, жалко что ли. Не стала расспрашивать: когда постриг?
Он этого не любил. Когда посчитает нужным - сам скажет. Поговорили
о том, о сём.
Ушла от него успокоенная. Так всё ладно вышло. Буду и монахиней,
а для непосвященных - обычная тётка. Владыка прекрасно
понимал мои терзания, знал - нужен толчок. С неделю прошло, пригласил
поехать с ним в Ачаир, в женскую обитель. После литургии
стоим возле церкви в честь Димитрия Салунского. Конец июня, Петровский
пост, запах разнотравья, берёзки шумят. Хорошо. Окружили
мы владыку - монахини, батюшки, паломники. Владыка Феодосий
говорит, да весело так:
- Татьяна Михайловна скоро примет ангельский чин.
Я чуть не села - наша с ним великая тайна стала явью. Тогда же
в Петровский пост постригли меня...
1 7 2