Monografija - drugo izdanje - ruski - niska rezolucija

Сдача в 1459 году Смедерево – одной из самых больших крепостей Европы,
столицы наследника Стефана деспота Джурджа, определила конец сербского
средневекового господства и означала порабощение Сербии турками. Двадцать
пять высоких башен, защищавших крепость площадью более десяти гектаров
(построенную меньше чем за 10 лет) и сегодня отражаются в водах Дуная, снова и
снова свидетельствуя о том, что нет ничего крепче человеческого духа, а от страха
и очаяния не спасают никакие толстые стены: защитники сдали город, созданный
непобедимым, туркам, боясь мрачного и грозного грохота исламского моря,
которое их и захлеснуло. Сдали, поняв, что с той стороны Дуная, где находился
христианский мир, никто не придет на помощь, потому что тогда, как впрочем и
нередко потом, они заняты своими междоусобицами и борьбой за власть.
Hic transit gloria mundi!
Только в 1521 году Сулейман Великолепный захватил Белград, выполняя волю
султана Мурата Второго (чье стотысячное войско храбрые защитники под предводительством
жителя Корчулы Йована Толовца вынудили отступить), требующего
сделать Белград турецким и ответить за чудовищное поражение султана
Мехмеда II Фатиха, завоевателя Цареграда, раненого под Белградом, где он сражался
в первых рядах с саблей в руке.
Белый город, в папских эдиктах называемый «antemurale chri
stianus» (оплот христианства), который по праву на своем первом, сейчас позабытом,
гербе имел башню, увенчанную двумя «патриаршими крестами», защитило
войско крестоносцев воеводы Яноша Хуньяди, ободряемое жаркими проповедями
францисканца аббата Капистрана, после смерти провозглашенного
католическим святым. После победы и воеводу, и аббата ждала смерть от чумы,
распространившейся «вследствие заразного воздуха», исходящего от трупов 30
тысяч воинов Аллаха, оставшихся на плато Малого Калемегдана которых некому
было похоронить (турки уже заняли Нижний город, откуда были вытеснены защитниками
города кровавой атакой – «на нож»).
Не впервые Бог смертью уравнивнял победителей и побежденных, и не первый
раз равнодушные воды Дуная несли людские трупы. И не в последний.
А после того, когда длинная сербская колонна (1521 г), неся мощи святой Параскевы
и иконы, вышла из городских ворот, чтобы по приказу султана, подчиняясь
воле победителя, переселиться далеко на берега Босфора – сто шестьдесят
лет в водах Дуная отражались тонкие минареты белградских берегов. Большинство
из них было построено знаменитым турецким архитектором имамом Синаном
для мечети Сулеймана Великолепного – сооружения под огромным куполом,
силуэт которого доминировал над Калемегданом. От этого величественного
здания, построенного во славу Аллаха на самом верху «Утеса размышлений»
(так турки называли самый край калемегданского плато, откуда можно видеть
«самый прекрасный закат солнца в Европе». По-турецки, Фичур-бей – утес размышлений)
не осталось камня на камне.
Белград в то время жил, пульсируя в ритме османских военных походов на
Европу, меняя число жителей от 20 до 100 и более тысяч, цифры невероятные для
тех времен, когда Лондон, например, имел около 5000 жителей.
Именно здесь великий визирь Кара Мустафа-паша за поражение под Веной
(а перед этим походом он получил из рук султана зеленое знамя Пророка), напрасно
обвинив и казнив трех своих военачальников, сам получил от султана
47