Воспоминания об академике Н.Н.Боголюбове - Математический ...

46 В. И. АрнольдПрежде всего, Николай Николаевич сказал мне: “Вы, вероятно,даже и не знаете, как много у нас троих общего”. Я, однако, непонял, у каких троих, и он объяснил: “У Пуанкаре, у Боголюбоваи у Арнольда”.“Все мы – продолжал Николай Николаевич – по образованию –математики, но по роду деятельности – скорее физики, а в глубинедуши – даже естествоиспытатели”.Так как я все ещё недостаточно понимал смысл этих слов, НиколайНиколаевич пояснил: “Ведь естествоиспытатель рассматриваетвсё с особой точки зрения, даже самые ужасные явленияприроды, обращая на пользу науке.Например, что думают обычные люди, когда видят извержениеВезувия? Некоторые думают, как бы спастись, некоторые жалеютпогибающие Помпеи. А естествоиспытатель думает, что быизмерить во время извержения, дабы извлечь из этих измеренийсведения о внутреннем строении Земли?”После этого объяснения Николай Николаевич показал мнеприменение этих общих принципов естествоиспытательства наконкретном примере:“Скверное явление природы, о котором буду вести речь – неизвержение вулкана, а расизм. Не секрет, что он есть даже ив Москве, и в Академии Наук. Конечно, нас обоих он огорчает.Но я, как естествоиспытатель, покажу Вам сейчас, что и этоотвратительное явление можно использовать для пользы науки”.С этими словами Николай Николаевич достал из своего столабольшой лист бумаги, на котором были напечатаны все егомногочисленные титулы: “академик-секретарь отделения математическихнаук АН СССР”, “директор Объединенного ИнститутаЯдерных Исследований в Дубне”, “заведующий кафедрой на физфакеМГУ” и т.д.На этом листе Николай Николаевич написал следующее письмоЛогунову:“Дорогой Анатолий Алексеевич,мы с В. И. Арнольдом и О. А. Олейник предлагаем . . . ” (и далееНиколай Николаевич переписал мое предложение перевестиПуанкаре со всеми моими восхвалениями, заменив только предлагаемыемною два тома на три).