209«Вершинин. Само собой разумеется, вам не победить окружающей темной массы; в течениевашей жизни мало-помалу вы должны будете уступить и затеряться в сто тысячной толпе, васзаглушит жизнь» [1; 13, 131].«Ирина. У нас, трех сестер, жизнь не была еще прекрасной, она заглушила нас, каксорная трава…» [1; 13, 131]. Сказанные Вершининым утешающие слова не трогают Машу:«…через двести, триста лет жизнь на земле будет невообразимо прекрасной» [13, 131].Утративший иллюзии Андрей Прозоров опровергает утешительные доводы Вершинина: «Городнаш существует уже двести лет, в нем 100 тысяч жителей, и ни одного, который не был быпохож на других, ни одного подвижника ни в прошлом, ни в настоящем, ни одного ученого, ниодного художника, ни мало-мальски заметного человека, который возбуждал бы зависть илистрастное желание подражать ему. Только едят, пьют, спят, а потом умирают… родятся другиеи тоже едят, пьют, спят и, чтобы не отупеть от скуки, разнообразят жизнь свою гадкой сплетней,водкой, картами, сутяжничеством. И искра Божья гаснет в них, и они становятся такими жежалкими, похожими друг на друга мертвецами, как их отцы и матери» [1; 13, 182–183].Божья искра может вспыхнуть при упоминании о Москве. И равнодушным к тем, кто нехочет принимать его законов, такой «город» долго не будет. Героини Чехова вспоминают оБоге машинально, лишь в междометных восклицаниях. Можно судить о безбожно поступающейНаташе, устанавливающей свои порядки в доме Прозоровых. Чеховедами много написано опобеде Наташи над сестрами, приведены доводы в оправдание и объяснение их бессилия ибеспомощности. Менее известно суждение П.М. Ершова: «У трех сестер Прозоровыхделикатность – доминанта жизни. Им не чужды и все другие нормальные человеческиепотребности, в том числе и духовные. Но деликатность преобладает над всем. Они не могутотказаться от нее ни при каких обстоятельствах. Деликатность вынуждает их всегда и во всемуступать. Это приводит комическое течение сюжета к драматическому финалу и торжествуНаташи, свободной от мании деликатности и занятой практическими делами. Деликатностипредоставлена свобода в заоблачных местах. Деликатность как самоцель смешна, как смешноприменение средств, очевидно не соответствующих цели» [3, 306].Деликатность и любовь не могли повлиять на судьбу семьи Прозоровых. Ихчеловеческое стремление оказывается несбыточной мечтой. Жизнь безвременно старит,выматывает, труд не может принести удовлетворения, и они пытаются создать хотя быиллюзию счастья. Мечтает о замужестве как о счастье Ольга, поэтому Ирина решает соединитьсвою жизнь с Тузенбахом. Однако иллюзия остается иллюзией. Сомнительно, да инедолговечно счастье Маши с Вершининым. Ничего не меняется в жизни Ольги, разве толькото, что она нехотя становится начальницей гимназии. Верно отметил А.Чудаков: «Героиняможет стать начальницей, другая – работать на телеграфе, собираться замуж, герой – изсекретарей земской управы стать ее членом, но все эти обычные события нисколько не влияютна постоянный мотив «В Москву!», неосуществимость которого никак не мотивирована» [4, 312].Чехов показывает превращение застенчивой, недалекой девицы в деспота, в злую инаглую хищницу. Воцарение ее в доме, постепенное вытеснение сестер и Андрея,установление своих порядков (изгнание престарелой няньки Анфисы и др.) дано как торжествопошлого, страшного мещанского мира. В этом мире на каком-то отрезке времени твердозакрепились бездушие и алчность. В первом действии у Наташи «плачущий тон», а в четвертомона кричит: «Молчать!» – и представляет собой реальную угрозу окружающим. Воцарению иполной победе Наташи сопутствуют смерть Тузенбаха, окончательное падение Андрея,полностью определяется трагическое положение сестер. Загублен талант Андрея, в которыйтак верили сестры. Перед нами человек, попавший дома под каблук мещанки жены, а наслужбе – под начало ее любовника. Это трагедия человека, ставшего жертвой обстоятельств.Но Чехов показывает, что главная причина заключена в нем самом, в дряблости, никчемностиего натуры. Падение Андрея начинается со смерти его отца. Став свободным от отцовскойопеки, герой стал быстро опускаться. Женитьба на Наташе была первым пунктом крушенияиллюзий сестер в отношении брата. Далее все «покатилось вниз»: служба в земстве, карты ивсе прочее. Редкие моменты просветления, покаяния не изменяют и уже никогда не изменятего жизнь. Чебутыкин в одну из минут просветления советует Андрею: «Знаешь, надень шапку,возьми в руки палку и уходи… уходи и иди, иди без оглядки. И чем дальше уйдешь, тем лучше»[1; 13, 173]. Но Андрей не следует этому совету и в финале пьесы предстает перед нами сколясочкой, в которой по приказу Наташи везет Бобика.Если Прозоровы живут мечтой о Москве, где на Малой Басманной они родились ивыросли, то Наташа ни о чем подобном не думает. Вкусив плоды свободы, поднявшись из
210низов наверх, отвоевав для своих детей теплое место наверху, уже никогда не согласитсявернуться в исходное положение. Приземленная, крепко устоявшаяся и укоренившаяся на земле,Наташа противостоит сестрам как представительницам совсем иной, эфемерной и неосязаемойстихии. Не случайно через всю пьесу проходит, многократно повторяясь, образ белых птиц. Ирина:«Скажите мне, отчего я так счастлива? Точно я на парусах, надо мной широкое голубое небо, иносятся большие белые птицы. Отчего это? Отчего?» И если это просто «большие белые птицы»[1; 13, 123], то позже возникает образ «перелетных птиц», что в символическом отношении далеконе одно и то же: «Маша. /…/ А уже летят перелетные птицы… (Глядит вверх). Лебеди, или гуси…Милые мои, счастливые мои…» [1; 13, 178].Оказывается, счастье может быть в неукорененности, в возможности или способности влюбой момент сняться с насиженного места. Ведь и Ирина говорит о том же: «У меня вдругточно крылья выросли на душе, я повеселела, стало мне легко, и опять захотелось работать,работать…» [1; 13, 176]).«Трагедия чеховских людей от неукорененности в настоящем, которое они ненавидят иликоторого боятся», – пишут П. Вайль и А. Генис [6].Можно предположить: сестры – птицы, Наташа – «шаршавое животное». Побеждает немечта с «высоким небом» и «белыми птицами», а приземленное с его «запахами» и«цветочками»». Зримо ощущается, как в нужный момент у Наташи автоматически включаютсяее «животные инстинкты», и она, не задумываясь, вступает «на тропу войны», а сестрыПрозоровы, чаще вглядывающие в небо, заведомо проигрывает в этом единоборстве.Характерно, что Наташа ни разу не говорит о любви к своему ребенку, и у читателя при егоимени – Бобик – ни разу не возникает желания отождествить ребенка с человеческимсуществом.Наташа демонстрирует социальную, агрессивную хищническую сущность захватчицытерриториального и жизненного пространства, которой сестры бессильны противостоять иизначально обречены на поражение. Наташа и ее дети в конце концов полностью захватят весьдом: «Право, если ты не переберешься вниз, то мы всегда будем ссориться» [1; 13, 160]. Вданном случае важнее не сам дом, а именно верх как более важное в пространственнойиерархии место, а сестер «спустят» «вниз», а позже – вообще вон из дома.Остался дом, в который противно заходить. Ирина, по-видимому, все-такипереселилась вниз, жалуется: «/…/ мне скучно, нечего делать, и ненавистна комната, в которойживу…» [1; 13, 176]. Осквернено и отвоевано пространство в доме и у Маши: «Не пойду я туда.Я в дом уже не хожу, и не пойду…» [1; 13, 178]. А вначале, по словам Вершинина, это была«чудесная квартира» [1; 13, 132], было «хорошо здесь жить» [1; 13, 128]. Жили и мечтали оМоскве. Воспитанные, гуманные, образованные Прозоровы. Их возмущала грубость инесправедливость, которые пришли в их дом вместе с воцарившейся Наташей. Крушение«дома» – семьи, мечты, надежды –вызывает сочувственный отклик. Но горячее желание «ВМоскву!» – «это прежде всего иносказание – своеобразное выражение горячего желания сестервырваться из засасывающего их гнилого болота» [5, 424]. Согласимся с известным чеховедом,что именно Москва должна была «оказаться каким-то чудесным спасением от всех зол, местом,где все само по себе разрешится и сестры обретут счастье и удовлетворение жизнью.Понимают ли это сестры? /…/ Может, в глубине души и понимают, почему и не делают в этомнаправлении никаких практических шагов» [5, 424].Чехов показал и свое горячее стремление в Москву, неудовлетворенность окружающейнесправедливостью. Как врач понимал: никогда ему постоянно не жить в Москве. Три сестры итри значительных для человека географических места: Таганрог – Москва – Ялта. Были идругие, но к концу жизни для писателя именно эти города были особо значимыми (об этомписали А. Чудаков, Г. Бердников, В. Седегов, М. Семанова и др.). «Месть» Москвы или «местьжизни» оставляет сестер в провинции, автору «разрешает» бывать лишь наездами? Ноглавный вывод в том, что в начале ХХ века в творчестве Чехова глубже и острее «сталочувство неудовлетворенности жизнью, непримиримее обнаружился конфликт человека спошлостью и несправедливостью житейской обыденщины. Никогда до этого Чехову-драматургуне удавалось столь ярко нарисовать серую повседневность как источник глубочайшихдраматических коллизий, с такой силой и убедительностью показать несправедливость иантичеловечность самих основ «нормального» обычного течения жизни. Отсюда возросшаятоска по новой жизни, страстное желание узнать, понять завтрашний день, осмыслить своюжизнь, уже сегодня построить ее разумнее, лучше» [5, 426].
- Page 2 and 3:
1Учреждение образо
- Page 4 and 5:
3Е.И. Абрамова (Брес
- Page 6 and 7:
5Вечная Женственно
- Page 8 and 9:
7«У царицы моей ест
- Page 10 and 11:
9(который, в свою оч
- Page 12 and 13:
11трех актуальных м
- Page 14 and 15:
13Название стихотво
- Page 16 and 17:
15наполненной» («ducha
- Page 18 and 19:
17свои идеи за посту
- Page 20 and 21:
19побач з Вадзімам,
- Page 22 and 23:
21Целью статьи явля
- Page 24 and 25:
23«…Украина и украи
- Page 26 and 27:
25мы тутэйшыя, але н
- Page 28 and 29:
27не зарана яна апус
- Page 30 and 31:
29внутренней формы;
- Page 32 and 33:
31чем, в чем. А.В. Жук
- Page 34:
33Таким образом, даж
- Page 37 and 38:
362. Жирмунский, В.М.
- Page 39 and 40:
38Таким образом, и р
- Page 41 and 42:
40Падобныя ўяўленні
- Page 43 and 44:
42внешнего или внут
- Page 45 and 46:
44бантиком, казалос
- Page 47 and 48:
46единицы, практиче
- Page 49 and 50:
48Н.М. Гурина (Брест,
- Page 51 and 52:
50утварэнняў ці нав
- Page 53 and 54:
52схіляе мастака да
- Page 55 and 56:
54мае дыялагічную п
- Page 57 and 58:
56государства, она с
- Page 59 and 60:
58создания сказки”
- Page 61 and 62:
60основной и дополн
- Page 63 and 64:
62ряду повторяющихс
- Page 65 and 66:
64«Ангелочек» Л.Н. А
- Page 67 and 68:
66«вернее», «то есть
- Page 69 and 70:
68делать?... там гори
- Page 71 and 72:
70завязываются осно
- Page 73 and 74:
72фабула - тое, як та
- Page 75 and 76:
74Літаратура1. Теори
- Page 77 and 78:
76У мініяцюрах Янкі
- Page 79 and 80:
78драматургии на ру
- Page 81 and 82:
80С 1926 года постепен
- Page 83 and 84:
82Самое обширное в т
- Page 85 and 86:
84Л.М. Коновод (Брест
- Page 87 and 88:
86более раннего тек
- Page 89 and 90:
88охват источников
- Page 91 and 92:
90О себе автор завещ
- Page 93 and 94:
92творчества этой з
- Page 95 and 96:
94Писатель, вглядыв
- Page 97 and 98:
96поэту потому, «что
- Page 99 and 100:
98традыцыі, бо шматл
- Page 101 and 102:
100переводе из сатир
- Page 103 and 104:
102указывая на сухос
- Page 105 and 106:
104Эпиграммы, с кото
- Page 107 and 108:
106а разработка межп
- Page 109 and 110:
108Skryła się w cień,Oczy dłoni
- Page 111 and 112:
110Старинные народн
- Page 113 and 114:
112А. Макарэвіч, Т. Мх
- Page 115 and 116:
114Еще одна ренессан
- Page 117 and 118:
116Образам звуков по
- Page 119 and 120:
118Иволгин [1; 9, 280]. В
- Page 121 and 122:
120арганізатарам мн
- Page 123 and 124:
122Сто лісцяў,Дзесяц
- Page 125 and 126:
124способствует выя
- Page 127 and 128:
126 личная глагольна
- Page 129 and 130:
128языке такие суффи
- Page 131 and 132:
130Важно заметить, ч
- Page 133 and 134:
132вспоминает Альфр
- Page 135 and 136:
134 сіняя зорка, сяст
- Page 137 and 138:
136осуждение деспот
- Page 139 and 140:
138Творчество Карам
- Page 141 and 142:
140Поэтическая тетр
- Page 143 and 144:
142прафесійных абав
- Page 145 and 146:
144выражение иденти
- Page 147 and 148:
146«пороговая», и уж
- Page 149 and 150:
148(Пурпурным вечеро
- Page 151 and 152:
150Р. де Бонньера, пр
- Page 153 and 154:
152Сказанное выше по
- Page 155 and 156:
154Короленко не навя
- Page 157 and 158:
156эволюционно знач
- Page 159 and 160: 158Первые в ХХI столе
- Page 161 and 162: 160самими авторами,
- Page 163 and 164: 162социальном и твор
- Page 165 and 166: 164Проза Платонова -
- Page 167 and 168: 166Косвенным аргуме
- Page 169 and 170: 168православной вер
- Page 171 and 172: 170народную волю, пр
- Page 173 and 174: 172Во время пребыван
- Page 175 and 176: 174Все значения слов
- Page 177 and 178: 176тематической и фо
- Page 179 and 180: 178И.А. Спиридонова (
- Page 181 and 182: 180Собственно, по ми
- Page 183 and 184: 182Аналізуючы сучас
- Page 185 and 186: 184Враждебность про
- Page 187 and 188: 186Смыслназваниякар
- Page 189 and 190: 188Франсуа (О. Мандел
- Page 191 and 192: 190В древнерусском г
- Page 193 and 194: 192библиотека Полоц
- Page 195 and 196: 194потому он не воле
- Page 197 and 198: 196В работе «Байрони
- Page 199 and 200: 198П.В. Киреевского,
- Page 201 and 202: 200Гражданам огромн
- Page 203 and 204: 202науки, признавать
- Page 205 and 206: 204И.А. Швед (Брест, Б
- Page 207 and 208: 206Весенне-летний ци
- Page 209: 208интегрироваться
- Page 213 and 214: 212будничности с пом
- Page 215 and 216: 214Г.М. Юстинская (Ми
- Page 217 and 218: 216Какими чувствами
- Page 219 and 220: 218Всю систему знако
- Page 221 and 222: 220запросто в диванн
- Page 223 and 224: 222амбівалентнага с
- Page 225 and 226: 224140 с.Літаратура1. Ж
- Page 227 and 228: 226А. Шамлу и В. Маяко
- Page 229 and 230: 228Заика З.М.Формиро
- Page 231 and 232: 230Фелькина О.А.Рели