СБОРНИК 2011.pdf - Библиотека БрГУ имени А.С. Пушкина

205родственник хотел, чтобы и он был «в стихах». При этом просматривается явная параллельпохоронных стихов с хвалебными или корильными стихами, например во время майскихторжеств и Зеленых и «Духовских» святок (Троицы и праздника Святого духа) – летнихпоминальных праздников, пронизанных идеей посещения душами умерших своих домов [1, 27].Поэтический язык причитаний полон архаических метафорических замен и символов, вчастности растительных и орнитоморфных, как в вопрошании, обращенном к умершему сыну:«Ach, moj synačku mil?, // Skade?e ťa vyzerať bydem? // Moj kvietku majov?? // Skade si mi uleteu?»[3, 165]. Приведенное причитание интересно и тем, что передает наиважнейшую мифологемупохорон – мифологему пути. Умершего, с одной стороны, провожают на тот свет, с другой –ожидают его прихода (прилета) обратно. Поэтому во многих причитаниях звучит адресованнаяумершему восклицательная конструкция-вопрос: «Откуда (с какой стороны) тебя высматриватьбудем?» Содержание и поэтический язык словацких плачей имеют схождения и параллели ссоответствующим белорусским материалом.В исполняемых обычно над детской колыбелью преимущественно коротенькихколыбельных песнях словаков, как и многих других народов, разрабатываются темыуспокоения, увещания ребенка, обещания награды за сон, формулируются идеалы,прогнозируется модель и ожидания для будущности ребенка. В колыбельных песнях типа «Спиусни,сыночек...», «Эй, баюшки, баю, бай...», «Баюшки-баюшки, варит мать галушки...»,«Беленький мой, белый...», «Маму боженька прибрал...» звучат пожелания, чтобы ребенок спалдо утра, чтобы проснулся здоровым, чтобы вырос большим и белым, как лилия (здесь слово«белый» имеет предельно положительную коннотацию, как и в случае сравнения ребенка сбелым ангелом). Колыбельные песни в большинстве случаев представляют собойоднострофные занимательные тексты, которые при пении комбинируются в зависимости отимпровизационных способностей певицы. Причем эти тексты могут включать самые разные,иногда внешне не связанные мотивы, например, путешествие в рай, поход родителей заягодами и грибами, падение матери в воду, быстрое развитие ребенка и его поступление наслужбу [3, 634]. Часто в словацкие колыбельные включаются картинки с образами животных,птиц, которые могут быть заняты обычными человеческими делами (например, соколвыстругивает на дубе дудку).В календарном цикле одними из самых важных были обряды и поэзия зимнего периода,нового года, поскольку, по архаическим представлениям, в это время было необходимо израспадающихся в хаосе элементов старой Вселенной воссоздать новую Вселенную в согласиис прецедентом и поддержать устойчивость миропорядка. Вербальные тексты словацких коляддовольно неоднородны. Коляды разделяются на три основные группы: светские, религиозные ипастушеские (пасторальные). Во время вечерних обходов накануне Рождества исполнялисьтексты, в которых сообщалась новость о рождении Христа, рисовались идеализированныекартины благополучной жизни хозяев дома, звучали призывы к Богу наделить гостеприимныххозяев счастьем и здоровьем, а также требования полазников о вознаграждении. В адреснегостеприимных хозяев, как и в белорусской традиции, могли раздаваться угрозы типа«Nedajte n?m st?ti – budeme v?m strehu strihati» [3, 72]. Подобные мотивы разрабатываются и вфольклорных произведениях, исполняемых на Рождество (na Bo?ie narodenie). В обрядовойпоэзии, непосредственно относящейся к новому году, преобладает тематика, связанная ссельскохозяйственными работами, и звучат пожелания успехов в этой сфере деятельности.Весенне-летний цикл календарных песен сохранился в Словакии только фрагментарно,в частности, это песни, относящиеся к обряду символического уничтожения-выноса зимы илиСмерти (Морены) либо Дедка. Во время выноса Морены часто исполнялись песни любовноэротическойтематики. Любовно-брачную ориентированность нередко имеют и юрьевскиепесни. Интересно, что любовные мотивы, ориентированные как на активизацию частныхбраков, так и на инициирование производительной энергии социума в целом, присутствуют и впасхальных песнях, связанных с ритуалом обливания [3, 93].Наиболее значительный пласт летних календарных песен сосредоточен в ключевойточке весеннее-летнего сезона – дне св. Иоанна Крестителя (24 июня; j?nske). Им характернымотивы огня (Vojana, Sobotka) и воды (как очистительного, лечебного и медиативного средства),а также взывающие и вопрошающие мотивы, адресованные непосредственно Яну (zob?dzaj n?sr?no, gde ťa p?liť m?me, des’ tak dlho preb?val). Мотивы, связанные с культом стихий, нередкопереплетаются с любовной тематикой. Янские песни корильного характера отличаютсяпростотой и узким диапазоном архаической мелодики.