СБОРНИК 2011.pdf - Библиотека БрГУ имени А.С. Пушкина

165принципиальной незавершенности повествования. Подобная мотивация характерна и длязаглавия произведения Вишневецкой: об этом свидетельствует история опубликования книги(по частям), а также ее композиция, которая допускает возможность появления новыхструктурных «звеньев».Н.А. Веселова отмечает, что заглавие «связывает именуемый текст с другими, вводит егов большой полилог культуры, а значит, одним из органических онтологических свойств заглавияявляется интертекстуальность в самом широком смысле» [1,105]. Широта реминисцентнойсущности заглавия книги Вишневецкой обнаруживается при «погружении» в текст.Содержательное поле «Опытов» апеллирует – через явные и скрытые цитаты – к культурнонравственнойтрадиции русской классической литературы, связанной, на наш взгляд, синдивидуально-стилевыми контекстами Н.В. Гоголя, А.П. Чехова, А.С. Пушкина.Например, «гоголевский опыт» актуализируется в исповедальной манере, свойственнойвсем частям книги Вишневецкой. Смысл гоголевской исповеди – экзистенция и пророчество,основанные на прозрении собственного личного опыта, наполняют произведения классика(особенно «Выбранные места из переписки с друзьями») катарсичным потенциалом. ДляВишневецкой это «старомодное» (М. Вишневецкая) слово катарсис также актуально. В одноминтервью она скажет: «Мне бы очень хотелось, чтобы, вдоволь напечалившись вместе с моимгероем, читатель вышел из этого текста хоть немного иным» [2].Кроме того, и архитектоника «Опытов» современного автора обращает читателя кконцепции гоголевских «Выбранных мест из переписки с друзьями»: Вишневецкая начинаетповествование темой смерти («Опыт демонстрации траура») и завершает темой прощания каквысшей формы бытия («Опыт любви»). В таком случае серединные главы выступают какступени самопознания человека.Персонажи Вишневецкой решают общие вопросы человеческого существования, невыходя за пределы пространственно-временного континииума частной жизни. Это моделируетособый тип композиции каждой истории, которая заканчивается неожиданным финалом,переводящим повествование о частной судьбе в иной «регистр». Такой способ организациитекста обращает читателя к концептуальному полю «Скучной истории» А.П. Чехова,провоцируя оксюморонный характер рецепции («опыт» – «скука»).Заглавие произведения Вишневецкой может быть «прочитано» и в контексте известныхпушкинских строк об «опыте, сыне ошибок трудных» – так можно было бы в целом определитьглавную тему произведений писательницы. Как у Пушкина, индивидуальный «опыт» каждого изперсонажей включен в сферу других факторов, определяющих появление «открытий», за счетчего «частная» история и ее частный вывод пополняют общечеловеческий мировоззренческий,эстетический, этический ресурсы.«Опыты» своеобразно коррелируются с миниатюрами из цикла «О природе вещей»М. Вишневецкой (это еще одна отсылка к известному первоисточнику – одноименной поэмеТита Лукреция Кара). Вишневецкая иронично реконструирует эмпирический путь познаниямира, собственно «опытную» версию поиска общеизвестных истин. Такова, например,миниатюра «Один и один»: «Один мальчик так хотел поскорее вырасти, что прочел все десятьтысяч книг, которые были в доме у его родителей, состарился и умер. А другой мальчик такхотел на всю жизнь остаться ребенком, что целыми днями только и смотрел детские передачи,пока его правнуки наконец не закрыли ему глаза холодными пятаками. Этих двух случаеввполне достаточно, чтобы заключить: ничто так не сокращает жизнь, как неспособностьразбрасываться по пустякам» [3]. Тексты цикла «О природе вещей» существенно корректируютчитательское восприятие пафоса «Опытов», побуждая почувствовать авторскую иронию ввоссоздаваемых драматических ситуациях.Широта и глубина интертекстовых связей, семантическая многослойность заглавиясоздают проблему жанрового определения «Опытов» Вишневецкой. Очевидная отсылка кпроизведениям французского писателя, который считается родоначальником жанра эссе,провоцирует исследователя предположить, что к этому виду словесности относится и книгаВишневецкой. Тем более что основные признаки эссе, перечисляемые в словарях (небольшойобъем, конкретная тема, ее субъективная трактовка, свободная композиция, склонность кпарадоксам, ориентация на разговорную речь и т.д.), отчетливо обнаруживаются в стилевойорганизации текста писательницы. Однако этому «препятствует» автор, настойчиво (десятьраз!) повторяя слово «опыт» в заглавном комплексе. Следовательно, «опыт» должен бытьвоспринят читателем и критиком как авторский жанр, а эссеизм – как его стилевая доминанта.