СБОРНИК 2011.pdf - Библиотека БрГУ имени А.С. Пушкина

146«пороговая», и уже в этом контексте структурирует образную систему «пороговых» героев,стоящих перед катарсической проблемой выбора (в хронологической последовательностинаписания своих произведений). Присутствие изначально доброго (этически заданного) исоциально злого начал в человеческой личности определяет экзистенциальную суть еесуществования, являя собой особую систему психологических состояний героев, выявляемыхв призме таких важных составляющих категории «смыслоутраты», как свобода, вина,прозрение.Романное пространство писателя представляет определённую целостность как вметафорико-хронотопическом аспекте, так и в нравственно-философском и в контекстеразвития авторской идеи о постижении тайны человеческой личности структурируется попринципу равнозначного со-присутствия всех субъектных голосов-сознаний (по концепцииМ. Бахтина). Таким образом осуществляется интерференция «пороговых» психотипов в некийединый образ, который можно определить как «внутренний человек Достоевского». В этомпсихотипе равноценно сосуществуют порой совершенно антиномичные характеры:Свидригайлов и Раскольников («Преступление и наказание»), Парфен Рогожин, ИпполитТерентьев и князь Мышкин («Идиот»), Петр Верховенский и Ставрогин («Бесы»), Иван, АлешаКарамазовы и Смердяков («Братья Карамазовы»). Злое начало, присутствующее в человеке,представлено в системе дифференцированных трансформаций «сатанинского» и определяетинвариантное воплощение отрицательных координат личностной характеристики образов такназываемых отрицательных героев. Ощущение вседозволенности у одних героев являетсяабсолютным, у других становится «пороговым» в контексте нравственного ощущениясобственной исключительности. В призме этой философии «сверхчеловека» и разворачиваетсяконцепция жизни, основанная на уверенности собственной избранности и своей личностнойравнозначности Богу. Типологизация героев Достоевского не исключает концептуальнойпсихологической индивидуализации каждого отдельного персонажа, которые и находятся нетолько в диалогических отношениях в контексте фабульно-сюжетной повторяемостижизненных коллизий, принципов и взглядов на жизнь, но и особого осознания ролибожественного начала в их судьбе (в парадигме образов «Богочеловек – Человекобог»), темсамым представляя в палитре творчества писателя звучащую какафонию – симфониюкартины реального мира.Мировая философская мысль, объясняя специфику русского религиозногоэкзистенциализма, акцентирует внимание именно на проблеме человеческой свободы,являющейся одной из основополагающих и в творчестве Ф.М. Достоевского. Присутствиетрагического надлома у всех героев писателя определяется спецификой постижения каждым«этического императива» свободы как самого значимого и катарсически определяемогожизненного понятия. Рассмотрение психологических, нравственно-философских и эстетическихконстант категории «свобода» становится предметом пристального исследованияФ.М. Достоевского, потому что именно в системе оппозиции «свобода воли» и «свобода духа» вчеловеческой душе обнажаются самые темные и низшие движения, принося мучительныестрадания, превращая человека в раба страстей. Свобода оставляет человека наедине ссамим собой, раскрывая хаос его существования. Даже герои с внутренним гармоническиммироощущением находятся очень часто в дисгармоничном состоянии выбора. В движенияхсвободы присутствует как диалектика зла, так и диалектика добра, в силу этого состояниесвободы героя по Достоевскому не имеет четких границ, но всегда при этом имеется векторориентир– образ Христа, определяющий «этический императив» положительных героев.Писатель искренне верует в скрытое, подлинное изначально совершенство человеческойнатуры и в связи с этим, вскрывая греховное, порочное, эгоистическое начало и демоническуюстихию в человеке, диалектически отражает движения правды и добра, ангельское начало.Диалектика «внутреннего человека Достоевского» ведет к постижению экзистенциальнойдействительности, рождающей такие определяющие сущность человеческого существованиякатегории, как «вина», «катарсис», «амбивалентность (как псхологическая доминанта)».Абсолютно разные на первый взгляд данные категориальные понятия взаимообусловлены вконтексте порогового состояния человеческой личности. Так, категория «озарение» (в значениикатарсического прозрения) может являться способом раскрытия вины человека. Причемозарение не как процесс, определяемый эмоциональным переживанием, а как внезапнаявспышка сознания, в которой и обнаруживает себя личностная экзистенция. По этому жепринципу осуществляется соотношение разума и сознания, экзистенции мысли («внутреннийчеловек») и существования («внешний человек»). Все «пороговые» моменты в жизни героев