Выпуск 3 - На главную - Санкт-Петербургский государственный ...

СП-РАПН №1(3) 2007
Не сильно, согласно Г. Джиллу, изменилось положение в отношениях между элитами и обществом
и после ликвидации монополии коммунистической партии. Политическая элита руководствовалась
силой общественного мнения, но никаких эффективных механизмов по контролю над
элитой со стороны гражданского общества создано не было. Не был установлен не только принцип
ответственности элиты, но и учреждения, которые могли подобному контролю способствовать
(выборы и представительные органы власти) были недостаточно развиты и оставались институционально
изолированными от народных масс в связи со слабостью политических партий.
Путч в августе 1991 г. мог, по мнению автора, способствовать созданию нового набора институтов,
которые бы обладали большей общественной ответственностью, однако подобное развитие
событий требовало активных действий ведущих политических лидеров, так как политические партии
и институты гражданского общества были слишком слабы для того, чтобы навязать власти
эффективные механизмы общественного контроля. Однако, как отмечает автор, ведущий политический
деятель того периода, Б. Ельцин и те, кто был вокруг него, не имели желания проводить
подобную политику. Вместо этого они стремились построить такую политическую систему, которая
бы эффективно демобилизовала население и ограничивала те учреждения, через которые мог
быть осуществлен общественный контроль.
В основу нового политического режима, согласно Г. Джиллу, была положена харизматическая
президентская система правления. Автор подчеркивает, что Б. Ельцин стремился установить харизматическую
связь между ним и российским народом, обещая управлять от их имени и в их интересах,
и быть в состоянии взаимодействовать с ними непосредственно. Б. Ельцин пытался придать
харизматический и антиинституционный характер президентской системе правления, отрицая
любые попытки ограничить свою власть через организацию на основе гражданского общества.
Харизматические отношения подразумевали, что последователи (все российское общество) должны
были отказаться от независимых суждений и выполнять то, что прикажет лидер. И несмотря на
то, что подобная модель правления никогда полностью не была реализована, важно, что Б. Ельцин
ориентировался на указанную модель отношений, которая не оставляла никакого места для понятия
ответственности перед обществом. Действительно, поощряя некоторые типы общественной
мобилизации, Б. Ельцин также последовательно структурировал и ограничивал доступ в систему
автономных политических организаций. Причем, изоляция от общественного контроля была дополнена
институциональным ростом президентской администрации и построением аппарата
управления на основе принципов личной лояльности. Именно особенности подобной президенталистской
системы правления автор объясняет антидемократические черты политического режима
в России в 90-х гг.: персоналистский характер, олигархичность, популизм, манипуляции общественным
мнением, слабость партийной системы и пр.
Оценивая современный авторитарный политический режим в России, автор отмечает, что В.
Путин во многом опирался на наследие своего предшественника, но в то же время он значительно
расширил объем президентских полномочий, поставив под свой контроль ряд сфер, которые ранее
находились вне пределов прямой президентской юрисдикции: сделав электоральный процесс более
«управляемым», подчинив крупный бизнес и СМИ, ограничив власть парламента и лишив автономии
региональных лидеров.
В заключении статьи Г. Джилл подчеркивает, что хотя В. Путин усилил президентский режим
правления, истоки современного российского авторитаризма следует искать не в личности нового
президента, но в специфической модели российской трансформации. Автор отмечает, что все более
и более авторитарная природа России при В. Путине не есть радикальный отказ от более раннего
развития, но логическое (хотя не неизбежное) продолжение динамики трансформации политического
режима. Слабость каналов взаимодействия между политическими элитами и гражданским
обществом была прямым результатом обстоятельств российского перехода. Политическая
траектория к авторитаризму В. Путина была установлена курсом событий при М. Горбачеве, но
эта траектория не была неизбежной. Если бы Б. Ельцин и его сторонники стремились строить более
открытую и содержательную политическую систему, поощряя рост эффективных каналов
взаимодействия между элитами и народными массами, наследство, полученное В. Путиным, возможно,
было совсем иным.
Ю.Е. Абрамова
68