Выпуск 3 - На главную - Санкт-Петербургский государственный ...

СП-РАПН №1(3) 2007
третей голосов, а правая – в пределах одной пятой. Возможно, что это предположение нуждается в
проведении дополнительных исследований.
Если же обратиться к характеристике внутренних проблем самых левых, то одной из важнейших
выступает проблема консолидации проявлений левой политической воли, включая и предстоящее
голосование на думских выборах.
Применительно к выборам 2003 года показателем консолидированного левого голосования
можно считать 21 % (12 % КПРФ и 9 % "Родины"), то на прошедших региональных выборах показатель
консолидированного левого голосования составил 31 % (около 16 % КПРФ и около 15 %
"Справедливой России"). По сути, совместный результат коммунистов и "эсеров" сопоставим с
результатами, которые КПРФ получала вместе со своими союзниками в период своего максимального
влияния, в 1995 г. и в первом туре президентских выборов 1996 г. Однако тогда, кроме опоры
на левые симпатии общества, КПРФ опиралась и на его протестные настроения, это было голосование
периода кризиса.
Сейчас схожий по параметрам совместный результат левых получен в условиях относительной
стабильности и предельно высокой популярности высшего носителя власти. Иначе говоря,
консолидация левого голосования в сегодняшней, стабильной и относительно благополучной, как
считается, ситуации, достигла уровня его консолидации в условиях кризиса.
Таким образом, можно констатировать появление тенденции укрепления позиций левой идеи
в ее электорально-поведенческом выражении уже не как акта протеста, а как относительно сознательного
выбора общества.
17
Л.О. Кузьмичева (Ярославль)
«Новые лейбористы»:
социал-демократическое реформирование или неолиберальное примирение?
Разговор об «актуальных левых» в мировом политическом контексте невозможен без обращения
к опыту лейбористской партии Великобритании. Британские лейбористы, присвоив себе атрибут
«новые» в 1994 году и взяв курс на поиск «третьего пути», не только прочно заняли политическое
пространство Великобритании как минимум на десятилетие вперед (выиграв подряд три избирательных
кампании на всеобщих парламентских выборах), но и спровоцировали оживленные
дискуссии в академической среде. Их суть можно свести к вопросу о том, действительно ли произошли
изменения в лейбористской партии, или «новые лейбористы» по сути «старые лейбористы»,
которые вынуждены использовать приставку «новые», чтобы привлечь голоса избирателей и
вернуться к власти?
Анализ основных направлений в исследовании «новых лейбористов» может представлять интерес
и быть полезным с нескольких точек зрения. Во-первых, дискуссии о современном британском
лейборизме ведутся в более широком контексте, а именно: возможностей и ограничений,
которые накладывает глобальная экономика на политику социал-демократии и выбор определенной
капиталистической модели. Во-вторых, в ряде стран (Германия, Швеция) обновление программ
социал-демократов шло по иному пути, в других (Франция) началось позднее чем в Великобритании;
поэтому опыт «новых лейбористов» крайне важен для сравнительного анализа партий
социал-демократической ориентации. В-третьих, радикальные изменения в идеологии современного
левого движения так или иначе влияют на эволюцию центристских и правых партий, что ведет
к необходимости переосмысления традиционных партийных систем. Наконец, по мере становления
и развития партий в России есть надежда, что вопросам поиска и выработки адекватной
идеологии (наряду с предвыборными технологиями) будет придаваться большее значение, что
также делает опыт стран со сложившейся традицией политических партий востребованным.
В целом, исследования современного британского лейборизма можно разделить на три группы.
Критическое направление. Исследователь К. Хэй в целой серии работ убеждает читателей, что
политика «новых лейбористов» – это примирение с «тэтчеризмом», признание ценностей неоли-