НАУЧНЫЕ УНИВЕРСАЛИИ - На главную - Санкт-Петербургский ...

что субъект понимался как условие возможности объекта и, во-вторых,
потому, что субъект принадлежал не только лишь полюсу познающего, но и
полюсу подлежащего познанию, определяющему предлежащее интеллекту.
Вплоть до Нового времени субъект мыслится однозначно в
качестве основания явленности объекта, тогда как «объективное» в
настоящее время оказывается, очевидно, обладающим «большей
реальностью» чем «субъективное». Еще у Декарта может быть
обнаружено «первоначальное» употребление понятия объективного,
когда он говорит об идеях, «в коих усматривается лишь [выделено
мной, Л.Ш] объективная реальность» [4, 34] и в отношении которых
может быть поставлен вопрос о «большей реальности». При этом
большую реальность может дать идее разума усмотрение того, что я
сам как конечное и несовершенное существо не могу быть полностью
причиной этой идеи. Именно эта искомая «большая реальность» может
быть соотнесена с объективностью в современном смысле слова.
У И. Канта можно обнаружить два смысловых оттенка в
употреблении понятия объективности. Во-первых, речь идет о том, что
знание должно иметь объективную реальность, т.е. относиться к предмету
и, в этом смысле чистые априорные понятия «были бы лишены
объективного значения и смысла, если бы нельзя было бы показать их
необходимого применения к предметам опыта Возможность опыта
есть то условие, которое дает объективную реальность всем нашим
априорным знаниям». Это своего рода содержательное условие (наличие
«большей реальности), без которого знание было бы исследованием
«пустых призраков». [6. С.135]. Второй оттенок возникает при
рассмотрении вопроса о том, что есть объективное единство самосознания.
При этом к необходимой (для знания) данности многообразия наглядных
представлений добавляется их «возможность быть связанными в одном
сознании». Только тогда, когда «представления принадлежат друг к другу
благодаря необходимому единству апперцепции в синтезе наглядных
представлений» [6. С. 111], они (представления) находятся в необходимом
единстве и, в этом смысле, их отношение имеет объективное значение, в
отличие от значения случайного «только лишь субъективного», имеющего
место, например, согласно закону ассоциации. Здесь не место разбирать
сложный вопрос о единстве основоположений о «данности» и о
«связанности в одном сознании» [6. С. 106] в контексте высшего принципа
всего применения рассудка у Канта. Отметим только два важных момента.
Во-первых, именно заострение различия указанных двух смыслов
объективности (неоправданное в отношении Канта) имеет место в
160