НАУЧНЫЕ УНИВЕРСАЛИИ - На главную - Санкт-Петербургский ...

объяснения мира. Постнеклассический тип научной рациональности
расширяет поле рефлексии над деятельностью. Он учитывает
соотнесенность получаемых знаний об объекте не только с особенностью
средств и операций деятельности, но и с ценностно-целевыми структурами»
[17. С. 633-634]. Итак, в контексте современной научной рациональности
нерационально говорить о независимости объекта от субъекта деятельности
(наблюдения), однако, именно учитывая эти изменения можно продолжать
говорить об «объективно-истинном описании мира». О таком перевороте
пишет и М. К. Мамардашвили. В современной научной рациональности
необходимо осуществить пересмотр того, «что такое физический факт,
объективная данность (под «физическим фактом» я в данном случае имею в
виду не обязательно вещественный факт, а лишь факт, который может
считаться необратимо происшедшим, и о котором мы можем высказаться
объективно)» [9. С. 21]. Объективность в двух приведенных случаях
употребляется в разных отношениях (при характеристике предмета знания
и самого знания). В контексте современной научной рациональности мы не
можем не сомневаться в объективности (независимости от наблюдателя)
предмета научного рассмотрения, однако остается несомненным
стремление к объективному научному высказыванию.
Данная проблема обнаруживается при рассмотрении особенностей
современных гуманитарных наук. При этом также возникает сомнение в
оправданности независимого рассмотрения объекта исследования.
Основания сомнению можно обнаружить, если принять во внимание
определения статуса, как объекта знания, так и его субъекта. В первом
случае, объект исследования должен быть понят как человеческая
деятельность и ее результаты и в качестве таковой может быть узнан и
опознан только в контексте предположенного единства с человеческой
деятельностью как субъектом исследования. Для В. Дильтея, например,
принципиальна характеристика «основополагающего опыта общности»,
который является необходимой предпосылкой социально-гуманитарного
познания. Однако при этом может и должна иметь место историческая
дистанция между понимающим и тем жизнепроявлением, которое должно
быть понято. Преодоление этой дистанции, достижение понимания в
«развитой», «научной» форме – задача герменевтики. Получаемое в
результате знание – «не наивная понятность непосредственной
коммуникации, но артикулированное…знание общности, обеспечивающей
возможность осознанного общения». [Цит. по 12. С.219]. В этом контексте
может быть понято и высказывание известного отечественного философа
М. М. Бахтина, определяющего особенности гуманитарных наук: «В
гуманитарных науках точность – преодоление чуждости чужого без
превращения его в чисто свое» [1. С.371]. Соответственно, если в научном
155