НАУЧНЫЕ УНИВЕРСАЛИИ - На главную - Санкт-Петербургский ...

стабильными в той мере, в какой они поддерживают друг друга и
обеспечивают уверенность наших практических действий. Конфигурация
«концептуальных каркасов» может меняться, но ни один из них не может
рассматриваться как более истинный, чем другой, поскольку каждый из
них порождает и «обслуживает» специфическую языковую практику
несопоставимую с любой другой. Функцию основания для различения
истинного и ложного каждый из них выполняет в рамках задаваемых
именно им правил «языковой игры». Витгенштейн приводит образ реки,
воды которой движутся в границах берегов, но, в то же время, подмывая
их и создавая наносы, меняют конфигурацию русла, а, стало быть, и
направление потока. Подобное происходит и в речи, когда некоторые
предложения «затвердевают» и начинают работать как каналы для
незастывших, текучих предложений. С течеием времени эти отношения
могут меняться: текучие предложения могут затвердевать, а прежде
твердые вновь становиться текучими. Таким образом, при установлении
критерия различения истинного и ложного, Витгенштейн также избегает
бесконечного регресса, устанавливая относительно твердое основание для
такого различения, пусть даже и в рамках конечной языковой практики.
Формирование классической концепции истины как соответствия
знания реальности было связано с убеждением в том, что реальность эта
едина и единственна, а потому истинное знание о ней также должно быть
единым и единственным, то есть иметь необходимый и всеобщий
характер. Однако уже в античности существовала и альтернативная
концепция, восходящая в своих истоках к софистам, рассматривавшим
познание как средство решения практических проблем, возникающих в
конкретных жизненных ситуациях. Если же познание рассматривается в
практическом контексте, истина становится многоликой и ставится в
зависимость от индивидуальных характеристик познающего субъекта. В
ее формировании существенное значение обретают личные качества
человека, его интересы и пристрастия, его конкретная жизненная
ситуация. Однако здесь возникает и личная ответственность человека за
те результаты его познавательной деятельности, которые он принимает в
качестве истинных.
Отрицание универсально-безличного критерия истины означает,
что не существует никаких формальных процедур установления
истинности нашего знания. Поэтому человек не может переложить
ответственность за свои теоретические утверждения и вытекающие из них
практические решения на действие объективных законов или
универсальность логических норм. Человек обречен жить и действовать,
принимать ответственные решения, не имея исчерпывающего знания
135