C:\Documents and Settings\Викто

себе определенного психического состояния, то следует в первую очередь
проанализировать именно это состояние, поскольку по отношению к нему
смех оказывается вспомогательным рефлексом, который вообще можно
«вынести за скобки». А поскольку психическое состояние, независимо
от интенсивности своих физиологических проявлений, всегда как таковое
в конечном счете является реакцией на смысл, то исходя из его структуры,
уже можно будет определить, что же происходит с семантикой слышимых
и высказываемых в диалоге реплик, вызывающих смех.
Самое главное в психическом состоянии, которое мы создаем и усиливаем
в себе с помощью смеха, является остановка потока сознания, остановка
мышления, если последнее понимать как процесс. В первом смысле
это некая «микронирвана», во втором – своего рода «временное помешательство»
(Л. Карасев) [3, с. 54. Соответственно, главный вопрос: а зачем
это человеку нужно, неужели нельзя без этого обойтись? Эмпирические
аргументы такого рода как: «смех обладает терапевтическим и релаксационным
эффектом»; «мало смеющиеся люди, как правило, страдают невротическим
характером» и т. д. – в данном случае могут иметь только
вспомогательный характер, лишь указывая на следствия какого-то главного,
фундаментального назначения смеха. Нужно понять, зачем человек
останавливает смехом поток сознания – только ли ради удовольствия и
релаксации? Или же в самом сознании есть какой-то внутренний «механизм»
самоостановки, без которого оно не могло бы нормально работать?
Попытки ответа на эти вопросы могут быть самыми разнообразными
в зависимости от контекста, в котором они ставятся. Наша проблема –
понимание смеха как элемента диалогического общения – сразу же задает
свой ракурс и дает подсказку. Действительно, если диалог – это
взаимодействие как минимум двух сознаний, каждое из которых
представляет собой относительно автономный «мир» (признаком этого,
по крайней мере, является тот факт, что они применяют разные языковые
средства для реакции на одинаковые ситуации),– то между этими
«мирами» с необходимостью должна быть некоторая прерывность и
подвижная граница. Два разных сознания в принципе не могут быть
полностью и абсолютно прозрачны друг для друга, а их смысловые
содержания никогда однозначно не переводимы друг для друга без
искажений. Тем самым, какой-то хотя бы минимальный момент остановки
собственного сознания необходим для реального восприятия другого
сознания именно как другого, а не моего «Двойника» (А. Ухтомский).
Эта логически необходимая остановка, без включения которой в «работу»
общающихся сознаний, был бы невозможен диалог как таковой, в
свою очередь, может иметь различные способы своего осуществления –
например, эмпатический и внутренне-рефлексивный. В чем особенность
«смехового» способа? Очевидно, в том, что он непосредственно «рабо-
97