ìîíîãðà ôèÿ Ïîëåâà 1

45
народа определялась сложным комплексом как христианских, так и
более архаичных традиций. Пещера как вид сакрального пространства религиозным
путем регулировала разнообразные кризисные ситуации. Ее религиозное
и психологическое воздействие в этот период закреплялось широко
распространенными общехристианскими преданиями в целом, удовлетворявшим
интегративным задачам церкви. Однако секты отрицали не
только легитимные религиозные формы, но и существующие государственные
институты. В результате отрицание общепринятых норм и ценностей
приводило к формированию изуверских форм обрядов, с человеческими
жертвами.
В ситуации обострения социальных конфликтов, сразу возрастали и
эсхатологические ожидания. При наличии таких «благоприятных» условий
пещерное подвижничество вовлекало все более широкие человеческие ресурсы.
Однако можно все же проследить некоторые отличия по реализуемой
функции интегративности-дезинтегративности между православными и
сектантскими пещерокопателями.
В традиции православного пещерокопательства постоянно трудились
в пещерах и жили при них только сами основатели пещер: Мария Шерстюкова,
Ирина Лазарева, Максим Курасов, которые полностью порывали с
прежним образом жизни. Остальные пещерокопатели из числа местных жителей
посещали «основателей» и трудились временно: «Вскоре все село узнало
о пещерах и стало помогать в строительстве, веря, что это место свято
и здесь происходят исцеления» 128 . Трудники не разрывали полностью связей
со своим основным родом занятий, часто копая по ночам, днем же продолжая
обычные занятия. Таким образом, временное трудничество, как и
паломничество к святым пещерам, в конечном итоге, являлись не только
подвигом покаяния, но и формой обетного поведения. Пещерокопательство
в данном контексте преследовало вполне конкретные цели, преодоление
личного, коллективного, или хозяйственного кризиса. То есть, пещерокопа-
128 Кочергин П. Новокалитвенские пещеры /П. Кочергин // Северная почта. - 1863.- № 142. -28.07.