ìîíîãðà ôèÿ Ïîëåâà 1

23
тистического комитета МВД А.И. Артемьев, но, с другой стороны,
существовал ряд объективных сложностей в выявлении нелегального использования
подземного пространства в культовых целях.
Возможно, эта сложная, неоднозначная ситуация объясняется тем, что
отношение к почитаемым пещерам оставалось также двойственным: с одной
стороны, почитание пещер было освящено традицией таких сакральных центров
как святые места Палестины и Киево-Печерская лавра. С другой стороны,
выработка подземных полостей и использование их в культовых целях
было характерно для сект, не признающих легитимность существующей власти.
Хотя система ценностей в отношении пещерного подвижничества
в XVIII–н. XX вв. у властных структур и народной религиозности явно расходились.
Для религиозной народной среды любая почитаемая пещера имела
особое мистическое значение, заключавшееся в ее способности сакральным
образом регулировать кризисные ситуации разного характера. Власти оценивали
новых пещерокопателей и их пещеры как возможный рассадник суеверий,
мошенничества, место укрывательства уголовных элементов, а, самое
главное, как опасный политически нелояльный элемент.
Пещерное подвижничество в Нижнем Поволжье и Подонье во многом
опиралось на авторитет патериков. Многие сюжеты переводных патериков
повествуют о затворниках, по нескольку лет не выходивших из своих
пещер - келий, проводя время без пищи и воды в молитвах и псалмопении.
Поступки и поведение волжских и донских пещерников, их почитателей,
как православных, так и иноконфессиональных, нельзя понять вне контекста
Синайского, Египетского и др. патериков.
Как религиозный феномен, пользовавшийся широкой народной поддержкой,
пещерничество нашло свое отражение в источниках устного происхождения:
предания, былички (см. список источников №59 -76). Этот вид
источника имеет ряд особенностей в своем использовании, поскольку «содержанием
предания является не историческое событие, а воспроизводимая