o_18vprppbap9n1acs192j1fot1qhea.pdf
Create successful ePaper yourself
Turn your PDF publications into a flip-book with our unique Google optimized e-Paper software.
- А нельзя ли немножко покамлать, Алексей Григорьевич? - спрашиваю невзначай в<br />
одну из пауз. - Вы же мастер...<br />
Легкое движение пробегает после этого невинного пожелания по кругу гостей. Жена<br />
Калкина смотрит на меня с твердым, по-мужски волевым выражением крупного лица: "Он<br />
этим не занимается... Алексей Григорьевич - кайчи..." Сестра Калкина, Ольга Ивановна,<br />
подсаживается к брату и, недовольно нахмурившись, крепко берет его рукой за плечо.<br />
Калкин, стирая следы довольной улыбки, бормочет вслед: "Не понимаем этого. Не знаем..."<br />
Итак, принципиальный отказ. Опасение. Боязнь. Недоверие. Но потихоньку все же<br />
тает мнительная настороженность, да и появляется все больше желание щегольнуть<br />
умением. Но в этом сознательном усилии проступает уже нечто афишное, рекламное. Вот в<br />
одном из антрактов Калкин решительно встает во весь рост. Отвага плещется в его глазах.<br />
Он протягивает вперед руку - это уже не какой-нибудь там кайчи, а пророк, уста<br />
отверзающий. Что-то скажет он сейчас, обращаясь ко мне. Вот что говорит он, а чело<br />
блещет, а глаза задумчиво-снисходительны:<br />
- Твоего приезда я ждал четыре года. Знал день и час его (то-то стакой аккуратностью<br />
готовился к торжественной минуте). Знаю цельтвою. Ты приехал меня проверить!<br />
- Нет, дорогой Алексей Григорьевич, ошибаешься. Вовсе не затем...<br />
Удивительна все-таки инерция этого растревоженного привычкой рассудка. Опыт<br />
подсказывает - смекай эдак, и "вещее" слово уже летит с уст. В результате полнейшая "неконтактабельность"...<br />
Впрочем, часа этак через два Калкин начинает понимать, что<br />
несколько дал маху. И, видно, решает исправить осечку. Он потихоньку заводит разговор о<br />
таинственном "шестом" чувстве и намерен, кажется, это чувство проиллюстрировать. Он<br />
предрекает, правда, уже сидя и не жестикулируя, появление во время дальнейшей нашей<br />
встречи двух дополнительных бутылок горячительного (их принесут не руки московского<br />
гостя). Увы, совершенно очевиден этот прием построения "ситуации пророчества". Калкин<br />
рассчитывает на догадливый энтузиазм своей паствы, круг которой заметно расширился;<br />
однако бальзаму не суждено пролиться на душу Алексея Григорьевича - в указанный срок<br />
появился лишь один из сосудов.<br />
На следующий день, перед окончательным нашим прощанием, Калкин сам<br />
возвращается к "теме камлания". Привези бубен, говорит, покамлаю. Приведу большого<br />
медведя. Гипноз будет... Все, что надо, будет...<br />
Калкин широко разводит руки, показывая, какие должны оказаться у медведя плечи, и<br />
улыбается странной засасывающей улыбочкой. Видно, толкается в нем, жжет его сейчас в<br />
груди неутомимый тот бесенок, о котором говорил в свое время Сазон Саймович. Однако<br />
предложение малоосуществимое при всей соблазнительности увидеть медведя-косая сажень<br />
в плечах.<br />
Алексей Григорьевич вежливо провожает меня, взяв за руку. Благодарю его за прием,<br />
за превосходные музыкальные импровизации. Они крепко залегли в памяти. Это<br />
непритворное, настоящее. Исполнение Калкина без натяжки можно поставить почти<br />
вровень с Песней Бубна.<br />
Последний этап командировки - автобусом через Усть-Кан до села Кырлык. Эта точка<br />
Юго-Западного Алтая - место, знаменитое своим прошлым. Ничем не выделяясь сегодня<br />
среди окрестных деревень, Кырлык на карте религиозных течений Алтая, существуй она,<br />
был бы отмечен особым знаком.<br />
Языческая традиция Горного Алтая за время своего существования постоянно<br />
находила ожесточенных конкурентов и деятельных оппозиционеров. С начала прошлого<br />
века на Алтай просачивается христианство - в образе русского православия. В 1830 году в<br />
Улале архимандрит Макарий организует духовную миссию: сфера ее влияния постепенно<br />
расширяется: к шестидесятым годам на реке Майме и возле Телецкого озера открываются<br />
два монастыря. Темные язычники должны были оказаться под твердой рукой православного<br />
бога, для этого были привлечены лучшие силы духовенства, прибегавшего чаще к помощи<br />
пряника, а не кнута. Не говоря уже о Макарий, человеке европейски образованном, авторе<br />
первого перевода Библии с древнееврейского на русский, среди плеяды его продолжателей