o_18vprppbap9n1acs192j1fot1qhea.pdf

мандрагора описывается как наркотическое растение, содержащее гиосциамин, скополамин
и атропин; страмоний обнаружен в дурмане вонючем, содержащем и гиосциамин, как и
белена, тоже являющаяся наркотическим растением. Колумб в Америке обнаружил кообу,
которую нюхали индейцы, впадая в транс и визуальные галлюцинации. На западном
побережье Америки испанские исследователи нашли галлюциногенный пейот (мескал). Все
эти растения способны вызвать измененное состояние сознания, характеризующееся
искаженным восприятием - галлюцинациями, разного рода обманами чувств - и
расширением сознания, когда человек испытывает фантастические, мистические или
космические трансцендентальные видения. В этом состоянии он очень подвержен
внушению и манипуляциям. Можно также предположить, что чрезмерное кровопускание,
вызывающее сильное ослабление, или прочистка кишечника или желудка с последующими
изменениями в электролитическом балансе организма могут тоже вызывать измененные
состояния сознания. Описания ликантропов как имеющих "ослабленное зрение, сухие глаза,
сухой язык", страдающих "отсутствием слюны и жаждой", определенно указывают на
потребление атропина или чего-то в этом роде.
Очень может быть, что среди ликантропов древности были,и наркоманы. Не
исключено, что точно так же, как в 60-е годы потребление ЛСД и марихуаны приобрело
эпидемический характер, в древности тоже имели место схожие, только малые, эпидемии.
Аргумент эпиде-мичности, применяемый для объяснения разного рода истерий, может быть
также приведен и в отношении вызывающейся наркотиками ли-кантропии. Некоторые из
средств, применявшихся тогда, продолжают использоваться и теперь, особенно пейот,
марихуана и опиум. Хотя ли-кантропия обычно описывается как болезнь прошлого, авторам
приходилось слышать об ощущении превращения своего тела в звериное, переживаемом
людьми под действием галлюциногенов, и приведенные случаи подтверждают ее
современное существование как разновидности психического расстройства...
ЗАГУБЛЕННЫЙ ХУТОР
Эту историю рассказал мужчина неопределенного возраста с черной повязкой на левом
глазу, который представился Иваном. Произошла она незадолго до освобождения Минска
советскими войсками весной 1944 года*. (По материалам Флерова. (Прим. авт.) )
"...Наше село стоит на речке Ясельде, севернее Пинска. Кругом дремучие леса, болота.
Всякой живности в лесах да рыбы в речке - хоть отбавляй... У вас тогда была
коллективизация, чистки, а у нас тишь да благодать... Пока вы нас не освободили. Вот
только скука... Хотя я и не очень скучал. Сами понимаете, гармонист - первый парень на
деревне. Хлопцы угощают, девчата так на шею и вешаются. Да вот к горилке я здорово
пристрастился. Батька давно умер, а мать поворчит-поворчит, а там и опохмелиться
приготовит.
Однажды проспал я почти целый день, мать ушла к соседям. Проснувшись, выхожу на
околицу и раздумываю, куда бы податься. Уже стемнело, мужики вернулись с поля, скот
загнали в хлева, тишина...
Вдруг ко мне подходит мужик незнакомый. Весь зарос черной бородой, и лицо какоето
темное - то ли грязное, то ли смуглое, только глаза белками сверкают.
- Собирайся, Иван, сыграешь на свадьбе! Обижен не останешься!
- Где свадьба? Куда ехать?
- На хутор! Садись! Еще раз говорю, не пожалеешь!
Тут только я заметил совсем рядом телегу, запряженную большой черной лошадью. Я
сел рядом на козлы, черный мужик щелкнул кнутом, дернул вожжи, и лошадь потрусила в
направлении леса. Вначале мы ехали по какой-то, видимо, давно неезженной дороге, давя
мелкие деревца и папоротники. Лес по бокам становился все гуще и гуще, потом деревья
поредели. Дорога давно исчезла, мы ехали уже по мхам и кустарникам.
Наконец, под копытами лошади заплескалась вода.
- Да ты что, сказался? В болото прешь! - закричал я.
- Не бойся, я дорогу знаю! Мы уже близко! - рявкнул мужик, и,действительно, за
небольшой березовой рощицей показалось несколько крестьянских хат. Мужик завел меня в