o_18vprppbap9n1acs192j1fot1qhea.pdf

основы понятия "берсерк", например, в"Древнеисландском словаре" Вигфуссона и Клисби.
Норин защищает прежнюю версию в статье, опубликованной в 1932 году, однако я не
нахожу его аргументы достаточно убедительными. В "Девятой саге о Ватнсдэлах"
говорится:
"...те берсерки, которых называли "ulfhednar", вместо кольчуг носили рубашки из
волчьих шкур (vaigstakkar)".
Название "волчьи шкуры" применяется к берсеркам и в древней поэме
"Храфнемал" ("Hrafnsmal" - примерно 900 год н. э.), в которой также подчеркивается
производимый берсерками шум: "...берсерки лаяли... "волчьи шкуры" выли..." В этой же
поэме есть описание этих воинов, находившихся при дворе короля Харальда
Прекрасноволосого правившего во второй половине IX века:
"Волчьи шкуры" они звались, те, чьи мечи были бурыми от крови, а копья в битве в
едином движении вздымались и опускались, разя врагов.
У нас нет более подробного описания этих свирепых бойцов, носивших медвежьи и
волчьи шкуры, но имеются найденные в Швеции изображения человеческих фигур в
шкурах с медвежьими и волчьими головами на нашлемных пластинах и ножнах,
относящиеся большей частью к довикинговому периоду. В своей статье, посвященной
оборотням, Нильс Лид подчеркнул роль пояса из волчьей шкуры в сказаниях о
превращениях, в которых мужчина или женщина, желая обратиться в волка, надевают на
себя такой пояс или кладут его с собой на ночь в постель; эти пояса также фигурируют во
многих норвежских протоколах судов над ведьмами и колдунами. Вполне возможно, что
распространенный у древних с андинавов символ в виде маленького танцующего воина в
рогатом шлеме и в одном поясе, но с копьем или мечом символизирует именно воина в
медвежьем или волчьем поясе, принадлежащего, как я имею основания полагать, к воинам
Одина. По мнению Лида, этот пояс символизирует всю шкуру.
Чувство общности с медведем и волком было естественным для профессиональных
воинов и их вождей в век викингов. Различие между этими зверями очевидно. Медведь
выступает одиноким и независимым бойцом, обладающим большой силой и проявляющим
определенное благородство, хотя в ярости и сеющим смерть без разбора. Волк, напротив,
сражается в стае в тесном контакте со своими товарищами и предстает хитрым и
безжалостным. Таким образом, они олицетворяют два способа ведения боя,
существовавших в век викингов и предшествующее ему время. Выдающийся воин
подтверждает свою незаурядную силу, мастерское владение оружием и храбрость в
поединке с лучшим бойцом противной стороны перед лицом всего войска, считая ниже
своего достоинства сражаться с более слабым или невооруженным противником.
Существует достаточно свидетельств неистовой ярости, дикого бешенства,
проявляемых в бою германцами, а после них викингами, производивших сильное
впечатление на римлян и византийцев. Лев Диакон сообщает, что видел восточных
викингов, сражавшихся во главе со Святославом в конце X века на Дунае против
императора, и потом неодобрительно откомментировал их практику ведения боя,
совершенно отличавшуюся от греческой. Манера ведения боевых действий у викингов, по
его мнению, не была основана на принципах военного искусства. Эти люди, говорит он,
видимо, были движимы безумием и слепой яростью и дрались, словно дикие звери,
"странно и отвратительно воя".
Живое повествование о том, кого можно назвать берсерком, содержится в начальной
главе "Саги об Эгиле". Дед знаменитого авантюриста и поэта Эгила Скаллагримссона,
жившего на севере Норвегии, звался Квельдульфом, что буквально означает "вечерний
волк", и был сыном человека по имени Бьяльфи, что означает "звериная шкура". Создатели
саги объясняют его имя тем, что к вечеру этот человек приходил в скверное расположение
духа и становился сонным; это может быть естественным для человека, привыкшего
вставать очень рано и отправляться в кузницу, как делал Квельдульф, но в повествовании
это явно связывается с превращениями, т. к. упоминается, что он был оборотнем
(hamrammr). Хотя в саге ничего не говорится о том, что его когда-либо видели
обратившимся в волка, он и его сын Скаллагрим были подвержены ужасным вспышкам