o_18vprppbap9n1acs192j1fot1qhea.pdf

философскую сентенцию "То, что утрачено, уже не может быть вновь обретено", - что
дьявол может творить чудеса. Но тогда я спрашиваю: куда сатана девает душу, когда
отделяет ее от тела? Отпускает ее гулять по воздуху или куда-то прячет, до тех пор пока
ликантроп вновь не обретет человеческий облик? Не думаю, что Бог мог бы позволить ему,
поклявшемуся нас погубить, играть с нами подобные шутки. Видимо, весьма близок к
истине был Аристотель, сказав, что покидание душой тела равносильно оставлению
кормчим его корабля. И наконец, я полагаю, что трансмутации человека в зверя, такие, как
мы их описывали, невозможны постольку, поскольку истина заключается в том, что один
Он, сотворивший мир, может менять формы вещей. Для человека, которому подвластны все
звери земли, было бы позором принимать черты одного из них. А законы природы
подразумевают такое уважение к человеческому облику, отражающему божественную
красоту, что не допустят его обезображивания в качестве позорного наказания за какое бы то
ни было преступление. Церковные соборы всегда объявляли язычниками тех, кто верил в
ликантропию и вообще в превращение человека в какого бы то ни было зверя.
Что же касается Навуходоносора, то он никогда не превращался в быка, но думал, что
это произошло, и жил вместе с этими животными их жизнью. В Священном писании об
этом сказано трижды в одной главе: "Ты будешь есть траву, как быки". Но даже если
допустить, что этот царь действительно превращался в быка, это не будет означать, что
колдуны обладают силой при помощи сатаны обращаться в волков. Тут, как и в случае с
женой Лота, мы должны будем сказать вместе с магами фараона: "Это перст божий".
А превращения растений, дождевых капель и женских волос в червей, змей и лягушек
происходит в результате гниения и разложения, при которых на свет появляются низшие
существа, но этот процесс никак не применим к случаю ликантропии.
Некоторые люди, полностью отрицающие возможность превращения человека в
животное, полагают, что ликантроп действует только посредством своего духа, в то время
как его тело лежит спрятанным где-нибудь в кустах. Но такая точка зрения не ближе к
истине, чем предыдущая, т. к. если бы это было действительно так и душа отделялась бы от
тела, то это означало бы его смерть. И как сатана смог бы вернуть тогда колдуна к жизни,
если это, как мы знаем, под силу лишь одному Богу?
Мое собственное мнение на этот счет таково, что сатана оставляет колдуна спящим в
кустах, а сам идет и, приняв волчий облик, совершает то, что было у колдуна на уме. При
этом он так воздействует на его воображение, что тот совершенно уверен, что он
действительно становился волком и загрызал детей и животных. Тут сатана действует точно
так же, как и тогда, когда заставляет ведьм поверить, будто они слетались на шабаш, хотя на
самом деле лежали в это время в своих кроватях. А мазь, которой они при этом натираются,
вызывает лишь притупление чувств, так что они могут спать, не просыпаясь долгое время.
Когда случается так, что они обнаруживают себя ранеными, то это означает, что сатана
передал им удар, полученный им по телу, в которое он облекся.
При всем при этом я утверждаю, что большей частью это сам колдун выходит на охоту,
чтобы нападать на людей и животных, не обратившийся в волка, но вообразивший, что это
произошло. И происходит это из-за дьявола, который, перемешав составляющие человека
четыре жидкости, может сообщать ему самые дикие фантазии, насылать видения, какие
только захочет. С такой точкой зрения легче согласиться, если учесть, что существуют такие
естественные болезни, при которых человек может почувствовать себя петухом, свиньей
или быком. Здесь я должен рассказать об Андре Осиандере из Нюрнберга, о котором
сообщает Кардано, человеке, кстати, весьма сведущем в теологии. Этот человек болел в
молодости четырехдневной малярией, и при каждом ее приступе ему начинало казаться, что
он находится в лесу и к нему во множестве подбираются змеи и разные дикие звери, и не
представлялось никакой возможности убедить его, что это всего лишь бред, что он все
время лежит в доме отца. Когда к нему приходил отец, он возвращался в чувство, узнавал
комнату, друзей, но, когда отец уходил, он опять впадал в бредовое состояние, и так
продолжалось все время, пока длилась болезнь. А у людей, заболевших лихорадкой, нёбо и
язык утрачивают чувствительность, и они не могут отличить на вкус разные блюда. Когда
же люди видят колдуна и думают, что перед ними волк, то дело тут в том, что дьявол просто