Good night, Джерзи - Instytut KsiÄ Å¼ki

9
В субботу,
в десять часов утра, спустя несколько
минут после пробуждения
в комнате в мансарде, где она
ночевала впервые, Марию пригласили, а точнее призвали в кабинет прокурора
Хаммельса. Об этом известила ее госпожа Зонненберг, несмотря на ранний час
вошедшая в спальню без стука – она раздвинула шторы и сообщила, что прокурор
имеет обыкновение регулярно обсуждать успехи сына с домашними
учителями, и время для такой беседы как раз наступило, поэтому через полчаса
господин Хаммельс ждет Марию за завтраком.
Она еще ни разу не была в кабинете на первом этаже, точно так же, как еще ни
разу не разговаривала с прокурором Хаммельсом лично: более того, во время
урока с Хельмутом ей подумалось, что прокурор нанимает сыну домашних учителей
прежде всего потому, что не заботится о его судьбе, но уже через несколько
минут после начала разговора поняла, что ошиблась.
Когда она вошла в кабинет, прокурор Хаммельс сидел в кресле, держа в руках
открытую книгу, которую при виде Марии не отложил в сторону, а лишь прикрыл
– впрочем, не спеша, – страницы ладонью. Она успела заметить какие-то
раскрашенные (преимущественно в пурпурный и фиолетовый цвета) гравюры,
которые в первый момент показались ей непристойными, однако напрасно:
когда прокурор поднял ладонь, Мария увидела изображения цветов или других
растений, и в самом деле напоминавших части мужских и женских тел, однако
с таким же успехом это могли быть амазонские бабочки или другие насекомые
с притягательными для взора прозрачно-пурпурными крыльями. Этот оптический
обман сбил ее с толку, и даже привел в раздражение, тем более, что сев за
стол напротив прокурора, Мария поняла: впечатление, создавшееся у нее в первый
день, когда она встретила прокурора Хаммельса на лестнице, оказалось
совершенно ложным. Хаммельс вовсе не выглядел усталым, напротив, он сидел
перед ней в распахнутой на груди белой сорочке, спокойный, раскованный,
словно бы даже немного расслабленный, и только с лицом его происходило чтото
неладное. Когда он наклонялся к столу, чтобы подлить ей чаю или подвинуть
поближе корзинку со свежими хрустящими булочками, его слегка ассиметричное
лицо казалось то добрым и располагающим к себе, то холодным и странно
искаженным, словно солнце, чьи лучи проникали в комнату сквозь опущенные
жалюзи, проявляло в прокуроре некие тайные черты – животного (ей было неприятно
об этом думать) или даже насекомого (это слово ее пугало), но Мария
побыстрее отогнала эту мысль, решив, что стала жертвой какого-то скверного
обмана зрения и что не следует давать волю своим фантазиям.
– Вот послушайте, что пишет автор этой книги…, – когда она села по другую
сторону изящно сервированного стола, прокурор Хаммельс слегка приподнял
том с гравюрами, который держал в руке. – «Не знает поражения тот, кто не борется.
Поражение познает лишь тот, кто вступит в борьбу. Вот, к примеру: некто
тяжко болен и изо всех сил стремится к выздоровлению. Поступая так, он
опрометчиво обрекает себя на будущие страдания вследствие поражения, ибо
когда болезнь одержит верх, он ощутит себя сломленным. Подобное унижение
никогда не станет однако уделом того, кто не борется с болезнью, но поддается
ей». Как, на ваш взгляд, – обратился он к Марии, – эти мысли разумны? – Я полагаю,
что излишний страх перед возможными ошибками разрушает нас с самого
детства, – ответила она нехотя, вспомнив болезнь отца; с другой стороны,
девушке польстило, что прокурор Хаммельс интересуется ее мнением по такой
непростой проблеме. – Ваша жена недавно умерла? – Хотя вопрос ее был неожиданным
и прозвучал, пожалуй, довольно бесцеремонно, прокурор невозмутимо
продолжал помешивать чай серебряной ложечкой. – Недавно. – Видите ли,
ваш сын… – А вот это мы обсуждать не станем, – решительно прервал Марию
прокурор, хотя с ее точки зрения, именно с этого им и следовало начать. – Ваш
сын, – повторила она, – должен забыть свою мать. – Послушайте, – глаза прокурора
стали холодными, – вы отдаете себе отчет в том, что говорите? Ребенок
должен забыть свою мать? – Ваша жена умерла. – Ну и что? – он стукнул кулаком
по столу, но тут же погладил ладонью его блестящую поверхность, словно
желая извиниться за удар. – Это же его мать. Какая разница, жива она или нет?
– Вы ставите его в трудное положение. – А что вы предлагаете? – проговорил он
сквозь зубы, словно стремясь пригасить глубоко скрытую боль. – Убить ее еще
раз? Вы этого хотите? – Вам следует ее забыть, – повторила она решительно. –
Если вы этого не сделаете, он погибнет. Как… – Как я – это вы хотели сказать?
– Его слова вывели Марию из себя. Ей показалось, что она уткнулась в глухую
стену. Прокурор же не сводил с нее глаз. – Мне кажется, вы заходите слишком
далеко. – Она покачала головой, словно разговаривая с упрямым учеником. –
Мы должны помочь вашему сыну, пока дело не зашло слишком далеко. Вы знаете,
чтó он сказал мне во время нашей первой беседы? – Прокурор взглянул на нее
равнодушно: – Что? – Будто меня наняли для того, чтобы я с вами спала. – Он
расхохотался. – Серьезно? Так и сказал? – От смеха прокурор даже зажмурился,
а она обиделась. – Ничего смешного, – заметила Мария, не скрывая своего недовольства.
– Маленький мальчик не должен говорить такие вещи. – Почему же?
– Прокурор продолжал улыбаться. – Он умнее, чем я думал. – Услышав это, Мария
покраснела. – Так это правда? – Дорогая фройляйн Фербелин, – господин
Хаммельс успокоился и прищурился, – вы слишком большое значение придаете
словам. – Так это правда? – снова спросила Мария. – Ох, – прокурор продолжал
улыбаться, но в глазах появился нехороший блеск, – вы здесь затем, чтобы
учить моего сына французскому, математике и географии. Его воспитание предоставьте
мне. Вы знаете, – помолчав, добавил он рассеянно, – что достаточно
одного моего слова, чтобы вас арестовали за покушение на жизнь моего сына?
– Но ведь это нонсенс! – вырвалось у нее, и Мария даже испугалась собственной
смелости. – Вы называете мои слова нонсенсом? Вы забываетесь! – Простите, –
Мария стиснула зубы и положила руки на колени, словно школьница на экзамене,
хотя внутри у нее все кипело. – Я не это хотела сказать. – А впрочем, – заметил
прокурор печально, – вы никогда не узнаете, зачем вас наняли. Признайтесь, вы
ведь этого не ожидали?
WYDAWNICTWO TYTUŁ, GDAŃSK 2011
130 × 195, 320 PAGES
ISBN: 978-83-89859-08-2
TRANSLATION RIGHTS: WYDAWNICTWO TYTUŁ
назад к содержанию