Good night, ÐÐ¶ÐµÑÐ·Ð¸ - Instytut KsiÄÅ¼ki

03.03.2014 Views
8 СТЕФАН ХВИН СТЕФАН ХВИН (Р. 1949) – ПИСАТЕЛЬ И ЭССЕИСТ, ЛИТЕРАТУРОВЕД, ПРОФЕССОР ГДАНЬСКОГО УНИВЕРСИТЕТА, АВТОР МНОГОЧИСЛЕН- НЫХ ХУДОЖЕСТВЕННЫХ (И НЕ ТОЛЬКО) ПРОИЗВЕДЕНИЙ, ПЕРЕВЕ- ДЕННЫХ НА ДВЕНАДЦАТЬ ЯЗЫКОВ. Photo: Instytut Książki Фройляйн Фербелин Место действия – Гданьск. Время действия точно не определено: вероятно, это начало ХХ века, когда город относился к Пруссии, однако ряд мотивов отсылает как к более ранним, так и более поздним периодам мировой истории. В этом, нарисованном Хвином, фантастическом Гданьске можно разглядеть, например, провинцию Римской империи. Власть сосредоточена в руках главного прокурора Хаммельса, современного Понтия Пилата. Сюжет «Фройляйн Фербелин» отсылает ко второму пришествию Христа и его последствиям. Мессия в романе – человек, которого жители называют Нойштадтским Учителем, поскольку именно из города Нойштадта прибывает в Поморье Курт Ниманд. Он работает на верфи, борется за права судостроителей, защищает угнетенных, со временем делается проповедником и целителем. Мария Фербелин, главная героиня романа, – одна из тех, кто приходит к городской заставе слушать Учителя. Мастер – как именует его фройляйн Фербелин – исцеляет ее отца, а затем между ними вспыхивает страсть. Днем Мария дает уроки Хельмуту, сыну прокурора, ночи же проводит с возлюбленным. Поворотный пункт этой фантастической истории – теракт на Гданьском вокзале. Погибает много людей и властям нужно назвать виновника. Мастер – народный трибун, представляющий опасность для власти как светской, так и духовной (католическая «верхушка») – оказывается просто идеальным козлом отпущения. С этого момента события в романе начинают напоминать происходившее в Иерусалиме две тысячи лет назад (Мастера задерживают, допрашивают в Гданьском Синедрионе, где председательствует местный епископ и т.д.). Возлюбленная Мастера, служащая в доме прокурора и пользующаяся его доверием, организует целую операцию по спасению Учителя. Благодаря ее любви, ловкости и решительности, Мастер в конце концов избежит распятия. Жанр «Фройляйн Фербелин» можно определить как модификацию романа идеи: синтез динамичной фабулы, элементов фантастики и морально-философского эссе. Дариуш Новацкий назад к содержанию

9 В субботу, в десять часов утра, спустя несколько минут после пробуждения в комнате в мансарде, где она ночевала впервые, Марию пригласили, а точнее призвали в кабинет прокурора Хаммельса. Об этом известила ее госпожа Зонненберг, несмотря на ранний час вошедшая в спальню без стука – она раздвинула шторы и сообщила, что прокурор имеет обыкновение регулярно обсуждать успехи сына с домашними учителями, и время для такой беседы как раз наступило, поэтому через полчаса господин Хаммельс ждет Марию за завтраком. Она еще ни разу не была в кабинете на первом этаже, точно так же, как еще ни разу не разговаривала с прокурором Хаммельсом лично: более того, во время урока с Хельмутом ей подумалось, что прокурор нанимает сыну домашних учителей прежде всего потому, что не заботится о его судьбе, но уже через несколько минут после начала разговора поняла, что ошиблась. Когда она вошла в кабинет, прокурор Хаммельс сидел в кресле, держа в руках открытую книгу, которую при виде Марии не отложил в сторону, а лишь прикрыл – впрочем, не спеша, – страницы ладонью. Она успела заметить какие-то раскрашенные (преимущественно в пурпурный и фиолетовый цвета) гравюры, которые в первый момент показались ей непристойными, однако напрасно: когда прокурор поднял ладонь, Мария увидела изображения цветов или других растений, и в самом деле напоминавших части мужских и женских тел, однако с таким же успехом это могли быть амазонские бабочки или другие насекомые с притягательными для взора прозрачно-пурпурными крыльями. Этот оптический обман сбил ее с толку, и даже привел в раздражение, тем более, что сев за стол напротив прокурора, Мария поняла: впечатление, создавшееся у нее в первый день, когда она встретила прокурора Хаммельса на лестнице, оказалось совершенно ложным. Хаммельс вовсе не выглядел усталым, напротив, он сидел перед ней в распахнутой на груди белой сорочке, спокойный, раскованный, словно бы даже немного расслабленный, и только с лицом его происходило чтото неладное. Когда он наклонялся к столу, чтобы подлить ей чаю или подвинуть поближе корзинку со свежими хрустящими булочками, его слегка ассиметричное лицо казалось то добрым и располагающим к себе, то холодным и странно искаженным, словно солнце, чьи лучи проникали в комнату сквозь опущенные жалюзи, проявляло в прокуроре некие тайные черты – животного (ей было неприятно об этом думать) или даже насекомого (это слово ее пугало), но Мария побыстрее отогнала эту мысль, решив, что стала жертвой какого-то скверного обмана зрения и что не следует давать волю своим фантазиям. – Вот послушайте, что пишет автор этой книги…, – когда она села по другую сторону изящно сервированного стола, прокурор Хаммельс слегка приподнял том с гравюрами, который держал в руке. – «Не знает поражения тот, кто не борется. Поражение познает лишь тот, кто вступит в борьбу. Вот, к примеру: некто тяжко болен и изо всех сил стремится к выздоровлению. Поступая так, он опрометчиво обрекает себя на будущие страдания вследствие поражения, ибо когда болезнь одержит верх, он ощутит себя сломленным. Подобное унижение никогда не станет однако уделом того, кто не борется с болезнью, но поддается ей». Как, на ваш взгляд, – обратился он к Марии, – эти мысли разумны? – Я полагаю, что излишний страх перед возможными ошибками разрушает нас с самого детства, – ответила она нехотя, вспомнив болезнь отца; с другой стороны, девушке польстило, что прокурор Хаммельс интересуется ее мнением по такой непростой проблеме. – Ваша жена недавно умерла? – Хотя вопрос ее был неожиданным и прозвучал, пожалуй, довольно бесцеремонно, прокурор невозмутимо продолжал помешивать чай серебряной ложечкой. – Недавно. – Видите ли, ваш сын… – А вот это мы обсуждать не станем, – решительно прервал Марию прокурор, хотя с ее точки зрения, именно с этого им и следовало начать. – Ваш сын, – повторила она, – должен забыть свою мать. – Послушайте, – глаза прокурора стали холодными, – вы отдаете себе отчет в том, что говорите? Ребенок должен забыть свою мать? – Ваша жена умерла. – Ну и что? – он стукнул кулаком по столу, но тут же погладил ладонью его блестящую поверхность, словно желая извиниться за удар. – Это же его мать. Какая разница, жива она или нет? – Вы ставите его в трудное положение. – А что вы предлагаете? – проговорил он сквозь зубы, словно стремясь пригасить глубоко скрытую боль. – Убить ее еще раз? Вы этого хотите? – Вам следует ее забыть, – повторила она решительно. – Если вы этого не сделаете, он погибнет. Как… – Как я – это вы хотели сказать? – Его слова вывели Марию из себя. Ей показалось, что она уткнулась в глухую стену. Прокурор же не сводил с нее глаз. – Мне кажется, вы заходите слишком далеко. – Она покачала головой, словно разговаривая с упрямым учеником. – Мы должны помочь вашему сыну, пока дело не зашло слишком далеко. Вы знаете, чтó он сказал мне во время нашей первой беседы? – Прокурор взглянул на нее равнодушно: – Что? – Будто меня наняли для того, чтобы я с вами спала. – Он расхохотался. – Серьезно? Так и сказал? – От смеха прокурор даже зажмурился, а она обиделась. – Ничего смешного, – заметила Мария, не скрывая своего недовольства. – Маленький мальчик не должен говорить такие вещи. – Почему же? – Прокурор продолжал улыбаться. – Он умнее, чем я думал. – Услышав это, Мария покраснела. – Так это правда? – Дорогая фройляйн Фербелин, – господин Хаммельс успокоился и прищурился, – вы слишком большое значение придаете словам. – Так это правда? – снова спросила Мария. – Ох, – прокурор продолжал улыбаться, но в глазах появился нехороший блеск, – вы здесь затем, чтобы учить моего сына французскому, математике и географии. Его воспитание предоставьте мне. Вы знаете, – помолчав, добавил он рассеянно, – что достаточно одного моего слова, чтобы вас арестовали за покушение на жизнь моего сына? – Но ведь это нонсенс! – вырвалось у нее, и Мария даже испугалась собственной смелости. – Вы называете мои слова нонсенсом? Вы забываетесь! – Простите, – Мария стиснула зубы и положила руки на колени, словно школьница на экзамене, хотя внутри у нее все кипело. – Я не это хотела сказать. – А впрочем, – заметил прокурор печально, – вы никогда не узнаете, зачем вас наняли. Признайтесь, вы ведь этого не ожидали? WYDAWNICTWO TYTUŁ, GDAŃSK 2011 130 × 195, 320 PAGES ISBN: 978-83-89859-08-2 TRANSLATION RIGHTS: WYDAWNICTWO TYTUŁ назад к содержанию

Page 1 and 2: НОВЫЕ КНИГИ ИЗ ПОЛЬ

Page 3 and 4: ИЗБРАННЫЕ ПРОГРАММ

Page 5 and 6: СОДЕРЖАНИЕ СТРАНИЦ

Page 7: 7 - Может быть, - вздо

Page 11 and 12: 11 1 Курсивом выделе

Page 13 and 14: 13 (говорит Хавьер) Я

Page 15 and 16: 15 Дети с первого эт

Page 17 and 18: 17 Ты постоянно бесп

Page 19 and 20: 19 Наконец мне откры

Page 21 and 22: 21 Становиться член

Page 23 and 24: 23 8 Телефон часто от

Page 25 and 26: 25 1. МАТЬ У тебя случ

Page 27 and 28: 27 1993: Польша в объяв

Page 29 and 30: 29 Дине сильно за се

Page 31 and 32: Это все от любви, се

Page 33 and 34: 33 Говорят, что нет н

Page 35 and 36: Июль 1989 г., Мадрид 35

Page 37 and 38: 37 Всякая история гд

Page 39 and 40: 39 «В ноябре 1980 года

Page 41 and 42: 41 Мой отец уже давн

Page 43 and 44: 43 Здание суда было

Page 45 and 46: 45 Посетители, привл

Page 47: ПОЛЬСКИЙ ИНСТИТУТ

translation

warszawa

wydawnictwo

poland

znak

czarne

instytut

aglio

olio

kultury

www.instytutksiazki.pl

Good night, ÐÐ¶ÐµÑÐ·Ð¸ - Instytut KsiÄ Å¼ki

Good night, ÐÐ¶ÐµÑÐ·Ð¸ - Instytut KsiÄ Å¼ki ... View more Good night, ÐÐ¶ÐµÑÐ·Ð¸ - Instytut KsiÄ Å¼ki

Delete template?

Save as template ?

Good night, ÐÐ¶ÐµÑÐ·Ð¸ - Instytut KsiÄÅ¼ki

Good night, ÐÐ¶ÐµÑÐ·Ð¸ - Instytut KsiÄÅ¼ki Good night, ÐÐ¶ÐµÑÐ·Ð¸ - Instytut KsiÄÅ¼ki