Untitled - Instytut KsiÄ Å¼ki

коШМАР
(В Мендзыздрое на «Фестивале звезд» Катажина Яновская –
перед пляжной публикой, собравшейся в отеле «Амбер» – спросила,
какие кошмары связаны у меня с именем Гомбровича. Я сказал,
что меня преследует несколько образов).
Конец августа 1939 года. Трансатлантический корабль «Хробрый»
отчаливает от набережной Гдыни. На палубе – Гомбрович.
Перегнувшись через перила, он машет друзьям. Курс на
Аргентину! Корабль выходит из порта, за волнорезом сворачивает
к Хельской косе, описывает дугу и останавливается посреди
Гданьского залива. Авария с моторами. Два буксира приводят
судно обратно в порт. Ремонт, – предупреждает капитан,
– займет несколько дней.
Гомбрович возвращается в Варшаву.
Через несколько дней началась война. На город обрушились
немецкие бомбы. В своем выступлении по радио генерал Умястовский
призвал мужское население уходить из Варшавы на
восток.
Гомбрович собирает чемодан, едет на вокзал, вбегает на перрон
– поезд вот-вот тронется; он вскакивает в последний вагон,
протискивается по битком набитому коридору, заглядывает
в купе: О, вы здесь! – Входит. Здоровается. У окна – Виткаций
и Окнинская.
Гомбрович садится у двери. Все вместе они едут на восток.
За окнами проплывают разбомбленные города и горящие села.
Через несколько дней они оказываются в маленькой лесной деревушке.
Называется место Езёры.
Они селятся в деревенских хатах, по соседству. Возле беленых
стен цветут мальвы. На крыше – гнездо аиста. Ласточки под
стрехой. Через деревню проходит разбитый отряд польской армии.
Мундиры у солдат потрепанные, желтые от пыли.
Гомбрович занимает горницу, он устал, ложится на деревенскую
кровать и вскоре засыпает, укрывшись пальто.
Просыпается он внезапно. От стука в окно, криков: «Пане!
Пан художник убился!»
Гомбрович вскакивает с кровати, накидывает пальто, бежит
через деревню, в лес. На поляне под дубом – тело мужчины. На
запястье глубокий разрез. В траве бритва, сверкающее лезвие
измазано кровью. Рядом лежит без сознания женщина в окровавленной
блузке. Прибежавшие из деревни крестьяне пытаются
привести ее в чувство.
Вечером Гомбрович принимает участие в похоронах художника.
Лопатой старательно приминает желтый песок на могиле.
Втыкает в березовый крест несколько полевых цветков.
Мгновение стоит молча. Не молится. Низко, почти цепляя за
макушки сосен, летят над деревней самолеты с красной звездой
на фюзеляже. По радио только что передали: российская армия
вошла в Польшу.
Вместе с Окнинской Гомбрович возвращается в Варшаву, город
занят немцами.
Он живет в Стависко, у Ивашкевича. Ненавидит травяной
чай с сахарином, свекольный джем и запах карбидных ламп, от
которого у него бессонница. Вечерами за скудным ужином развлекает
Ярослава и Анну. Высмеивает «Зенобию Пальмуру».
Спорит о Сартре. Издевается над Анджеевским. По воскресеньям
работает у Налковской. С одиннадцати до пяти продает
в ее лавочке сигареты.
Варшавское восстание застает Гомбровича в Старом городе.
Он навещал брата. После первой бомбардировки вся улица
Фрета полыхает.
Во время эвакуации из Старого города Гомбрович спускается
в канал через люк на площади Красинских. Вместе с каким-то
парнем лет двадцати тащит в центр города раненного повстанца.
В канале темно и душно. Под ногами хлюпает черная жижа.
Луч фонаря прыгает по кирпичным стенам. Своды низкие, приходится
наклонять голову. Под Краковским Предместьем между
Гомбровичем и парнем завязывается разговор. Они болтают
о немцах, об оружии, сброшенном американцами, и о фронте,
остановившемся на том берегу Вислы, потом посмеиваются
над стихами из патриотических листовок и обсуждают Тадеуша
Пайпера. Гомбрович догадывается, его собеседник – начинающий
поэт. Они выходят из канала на Маршалковской и теряют
друг друга из виду.
Гомбрович никогда не узнает, что двадцатилетнего парня,
с которым они несли раненного повстанца из Старого города
в центр, звали Мирон Бялошевский. Вскоре он забудет про
этот случай.
Потом немцы бегут из Варшавы, с востока подступает фронт.
В город входят русские. Гомбрович стоит на тротуаре на Иерусалимских
аллеях. Глядит на огромные танки с красной звездой,
грохочущие по брусчатке – от моста Понятовского к сожженному
Главному вокзалу. Рассеянно читает наклеенный на
стену Манифест ПКНО. Никаких иллюзий. Начинается коммунизм.
Он живет у Анджеевского. Пытается писать для «Тыгодника
Повшехного», но редакция не в восторге. Мол, для публикации
предложенного им сборника гротескных новелл момент
неподходящий. Гомбрович ищет работу. Шиллер устраивает
ему какую-то подработку в театре. Порой в «Бликле» Гомбрович
пьет кофе с Милошем, но тому предлагают дипломатическую
должность в Вашингтоне, что властям не слишком по
вкусу. В Щецине новая власть заявляет, что все писатели должны
быть соцреалистами. Гомбрович опасается молодого прозаика
Боровского, злобствующего после возвращения из лагеря
в Аушвице. Встречая его на Свентокшиской, Гомбрович спешит
перейти на другую сторону улицы. Он перестает писать.
Прячет в шкаф едва начатый роман о гражданском населении
впериод Варшавского восстания. Устраивается юристом в мелиорационную
контору, но новая власть ему не доверяет.
В конце концов кто-то пишет на него донос. Гомбровича
арестовывают в квартире на Новом Свете. Он еще не знает, что
будет обвинен в связях с японской разведкой и попытке свергнуть
конституционный строй Народной Польши.
Он попадает на Раковецкую. Сидит в одиночке. По вечерам
размышляет о «Фердыдурке» и дистанцируется от Формы.
Гомбрович знает, что его будут допрашивать люди из НКВД.
От Ярослава он слышал, что это мастера своего дела. Перед
первым допросом он не может уснуть. До самого рассвета ходит
взад-вперед по камере.
Иногда, шагая от железной двери к зарешеченному окну,
вспоминает свой рассказ «Дневник Стефана Чарнецкого»,
в котором он высмеивал польских уланов, которые так успешно
защитили Варшаву от советской армии в памятном двадцатом
году.
PUBLISHER TyTUł, gdańsK 2008 123 × 195, 472 pages, hardcover
21
ISBN 978-83-89859-02-0 TRaNSLaTIoN RIgHTS sTefan chWin CoNTaCT TyTUł
назад к содержанию