Завершение Гонки_
Из всех видов спорта, в которых участвовали греки и римляне, бег был наиболее древним и уважаемым. Состязаниями в беге любовались цари, князья и государственные деятели. В них принимали участие богатые и знатные юноши, которые не щадили себя во время подготовки к состязаниям — лишь бы только завоевать главный приз. Соревнования проводились по строгим правилам, из которых не делалось никаких исключений. Атлеты, желавшие, чтобы их имена внесли в список соискателей главной награды, должны были доказать свое право на это суровой подготовкой. Строго запрещались чревоугодие и другие вредные привычки, ослабляющие человека умственно и физически. Надежду на успех в этих испытаниях на быстроту и выносливость давали крепкие и гибкие мышцы и здоровая нервная система. Каждое движение должно было быть уверенным, каждый шаг — быстрым и твердым; спортсмену нужно было находиться в наилучшей физической форме. Когда участники забега появлялись перед зрителями, его устроители провозглашали их имена и отчетливо объявляли правила соревнований. Затем спортсмены стартовали, подбадриваемые зрителями. Судьи располагались у финишной черты в таком месте, с которого был виден весь забег от начала до конца, чтобы правильно определить победителя. Если кто-либо первым пересекал финишную черту, но при этом нарушал правила во время забега, он не получал главного приза.
Из всех видов спорта, в которых участвовали греки и римляне, бег был наиболее древним и уважаемым. Состязаниями в беге любовались цари, князья и государственные деятели. В них принимали участие богатые и знатные юноши, которые не щадили себя во время подготовки к состязаниям — лишь бы только завоевать главный приз. Соревнования проводились по строгим правилам, из которых не делалось никаких исключений. Атлеты, желавшие, чтобы их имена внесли в список соискателей главной награды, должны были доказать свое право на это суровой подготовкой. Строго запрещались чревоугодие и другие вредные привычки, ослабляющие человека умственно и физически. Надежду на успех в этих испытаниях на быстроту и выносливость давали крепкие и гибкие мышцы и здоровая нервная система. Каждое движение должно было быть уверенным, каждый шаг — быстрым и твердым; спортсмену нужно было находиться в наилучшей физической форме. Когда участники забега появлялись перед зрителями, его устроители провозглашали их имена и отчетливо объявляли правила соревнований. Затем спортсмены стартовали, подбадриваемые зрителями. Судьи располагались у финишной черты в таком месте, с которого был виден весь забег от начала до конца, чтобы правильно определить победителя. Если кто-либо первым пересекал финишную черту, но при этом нарушал правила во время забега, он не получал главного приза.
- TAGS
- publications
- covenant
You also want an ePaper? Increase the reach of your titles
YUMPU automatically turns print PDFs into web optimized ePapers that Google loves.
монархам; он обрекал великие империи на бедствия и запустение. На тех, кто<br />
подвергался этому проклятию, смотрели с ужасом и страхом; они неизменно теряли<br />
своих прежних друзей; с ними обращались, как с преступниками, и травили, как диких<br />
зверей. Лютер знал об ужасной буре, которая готова была разразиться над ним, но<br />
оставался тверд, уповая на помощь и защиту Христа. С верой и мужеством мученика он<br />
писал: «Я не знаю, что произойдет, и не хочу знать… Куда бы ни пришелся удар, я буду<br />
спокоен… Если даже листья не осыпаются без воли Отца, то тем более мы можем быть<br />
уверены в Его заботе о нас. За Слово Божье умирать легко, потому что Само Слово,<br />
ставшее плотью, умерло. Если мы умрем с Ним, то и оживем с Ним, и если мы испытаем<br />
все то, что Он испытал раньше нас, то будем там, где и Он, навеки, навсегда»73.<br />
Когда папская булла дошла до Лютера, он сказал: «Я прези раю и отвергаю ее как<br />
безбожную и лживую… Ибо она осуждает Самого Христа… Я радуюсь тому, что могу<br />
немного пострадать за это благородное дело. Я даже чувствую себя свободнее, ибо<br />
теперь убедился, что папа — антихрист и его престол — это престол самого дьявола»74.<br />
Декрет Рима не остался без последствий. Тюрьма, пытки и меч были достаточно<br />
сильными средствами, чтобы заставить человека повиноваться. Слабые и суеверные<br />
испытывали страх перед указом папы, и хотя Лютеру попрежнему симпатизировали,<br />
многие считали, что жизнь слишком дорога, чтобы отдать ее за дело Реформации. Все,<br />
казалось, говорило о том, что работа реформатора подошла к концу.<br />
Но Лютер был все так же бесстрашен. Рим предал его анафеме, и все ожидали, что он<br />
будет вынужден отречься или погибнет. Но Лютер с невероятной силой обрушил на Рим<br />
ответные обвинения и публично заявил о своем намерении навсегда отделить ся от<br />
Церкви. В присутствии многих студентов, ученых, жителей города он сжег папскую<br />
буллу с ее каноническими законами, постановлениями и специальными документами,<br />
обосновывающими авторитет папской власти. «Мои враги сжигали мои книги, — сказал<br />
он, — чтобы искоренить истину в сознании простых людей и погубить их души, а теперь<br />
в ответ на все это я сжигаю их книги. Теперь начнется понастоящему серьезная борьба.<br />
До сих пор я только слегка тревожил папу. Я начал это дело во имя Бога, и оно будет<br />
окончено без меня, но Его силой»75.<br />
На упреки врагов, которые отпускали язвительные замечания по поводу его дела,<br />
Лютер отвечал: «Кто знает, не Бог ли призвал меня; не стоит ли им опасаться, что,<br />
презирая меня, они презирают Самого Бога? Моисей был один при выходе из Египта;<br />
Илия был один в царстве Ахава; Исаия был один в Иерусалиме; Иезекииль — один в<br />
Вавилоне… Бог никогда не призывал в пророки первосвященников или других важных<br />
лиц, но обыкновенно Он избирал незаметных, простых людей; а однажды даже пастуха<br />
Амоса. В каждом поколении находились праведники, которые, рискуя своей жизнью,<br />
обличали вели ких мира сего, царей, князей, священников и ученых… Я не утверждаю,<br />
что я пророк, но говорю, что им следует убо яться потому, что я один, а их много. Я<br />
уверен в том, что Гос подь говорит моими устами, а с ними нет Бога»76. Однако<br />
окончательное отде ление от Церкви далось Люте ру не без ужасной<br />
внутренней борьбы. В то время он писал: «С каждым днем я чувствую, как трудно<br />
83
Change language