Завершение Гонки_

что Он услышит ваши пламенные молитвы и вложит Свою мудрость и благоразумие в
мои уста, чтобы я мог бороться с недругами; и что Он дарует мне Святого Духа, дабы
мне укрепиться в истине и смело встретить искушения, темницу, а если нужно будет, то
и жестокую смерть.
Иисус Христос страдал за Своих возлюбленных, и неудивительно, что Он оставил нам
пример, как следует с терпением переносить все ради нашего спасения. Он — наш Бог, а
мы — Его творение; Он — наш Господь, а мы — Его слуги; Он — Учитель мира, а мы —
ничтожные смертные, и, несмотря ни на что, Он страдал! Почему же и нам не пострадать,
если страдания очищают нас? Поэтому, мои дорогие, если моя смерть будет
способствовать Его славе, молитесь, чтобы это время скорее пришло и чтобы Он помог
мне стойко перенести все, что ожидает меня. Но если мне суждено будет вновь вернуться
к вам, молитесь Богу, чтобы я возвратился неопороченным, т. е. чтобы я не умолчал ни
об одной букве евангельской истины, оставив, таким образом, своим братьям достойный
для подражания пример. Мы, возможно, никогда больше не встретимся в Праге, но если
Всесильному Богу будет угодно позволить мне вернуться к вам, тогда мы вместе с еще
большим мужеством будем возрастать в познании и любви к Его закону»22.
В другом письме, обращаясь к священнику, ставшему учеником Евангелия, Гус с
глубоким смирением писал о своих ошибках, обвиняя себя в том, что «с удовольствием
носил богатое платье и тратил много часов на легкомысленные забавы». Затем он
присовокупляет следующее трогательное наставление: «Пусть слава Божья и спасение
душ занимает твой ум, а не доходы и состояние. Берегись того, чтобы твой дом не был
украшен больше, чем твоя душа, и превыше всего заботься о духовном возрастании. Будь
благочестивым и кротким с бедными и не трать деньги на празднества­. Если ты не
изменишь свою жизнь и не будешь воздерживаться от излишеств, то боюсь, что ты
будешь, подобно мне, жестоко страдать… Ты знаком с моим учением, потому что еще с
детства получал наставления от меня, поэтому я считаю лишним снова писать тебе об
этом. Я заклинаю тебя милосердием нашего Господа — не повторяй ни одной из моих
ошибок, вызванных тщеславием». На конверте он написал: «Я умоляю тебя, мой друг, не
вскрывай пакета, пока не получишь достоверных сведений о моей смерти»23.
На своем пути Гус встречал доказательства распространения своего учения, видел, с
каким интересом относились к его делу. Народ собирался толпами, чтобы
приветствовать­ его, а коегде городские власти сопровождали его на улицах.
Прибывшему в Констанц Гусу была предоставлена полная свобода. К охранной грамоте
царя присоединилась личная грамота папы, заверявшая в его покровительстве. Но,
вопреки этим торжественным и неоднократным заверениям, по приказу папы и
кардиналов реформатор был арестован и брошен в отвратительный подвал. Позже его
перевели в крепость, находившуюся на противоположной стороне Рейна, и там он
содержался как узник. Но папа не много выгоды извлек из своего вероломного поступка,
потому что вскоре сам стал узником этой темницы24. Кроме убийств, симонии и
прелюбодеяния, он был обвинен перед собором в самых низких преступлениях — «в
грехах, которые неприлично называть вслух». Собор подтвердил вину Иоанна,­ и в конце
61