Завершение Гонки_
Из всех видов спорта, в которых участвовали греки и римляне, бег был наиболее древним и уважаемым. Состязаниями в беге любовались цари, князья и государственные деятели. В них принимали участие богатые и знатные юноши, которые не щадили себя во время подготовки к состязаниям — лишь бы только завоевать главный приз. Соревнования проводились по строгим правилам, из которых не делалось никаких исключений. Атлеты, желавшие, чтобы их имена внесли в список соискателей главной награды, должны были доказать свое право на это суровой подготовкой. Строго запрещались чревоугодие и другие вредные привычки, ослабляющие человека умственно и физически. Надежду на успех в этих испытаниях на быстроту и выносливость давали крепкие и гибкие мышцы и здоровая нервная система. Каждое движение должно было быть уверенным, каждый шаг — быстрым и твердым; спортсмену нужно было находиться в наилучшей физической форме. Когда участники забега появлялись перед зрителями, его устроители провозглашали их имена и отчетливо объявляли правила соревнований. Затем спортсмены стартовали, подбадриваемые зрителями. Судьи располагались у финишной черты в таком месте, с которого был виден весь забег от начала до конца, чтобы правильно определить победителя. Если кто-либо первым пересекал финишную черту, но при этом нарушал правила во время забега, он не получал главного приза.
Из всех видов спорта, в которых участвовали греки и римляне, бег был наиболее древним и уважаемым. Состязаниями в беге любовались цари, князья и государственные деятели. В них принимали участие богатые и знатные юноши, которые не щадили себя во время подготовки к состязаниям — лишь бы только завоевать главный приз. Соревнования проводились по строгим правилам, из которых не делалось никаких исключений. Атлеты, желавшие, чтобы их имена внесли в список соискателей главной награды, должны были доказать свое право на это суровой подготовкой. Строго запрещались чревоугодие и другие вредные привычки, ослабляющие человека умственно и физически. Надежду на успех в этих испытаниях на быстроту и выносливость давали крепкие и гибкие мышцы и здоровая нервная система. Каждое движение должно было быть уверенным, каждый шаг — быстрым и твердым; спортсмену нужно было находиться в наилучшей физической форме. Когда участники забега появлялись перед зрителями, его устроители провозглашали их имена и отчетливо объявляли правила соревнований. Затем спортсмены стартовали, подбадриваемые зрителями. Судьи располагались у финишной черты в таком месте, с которого был виден весь забег от начала до конца, чтобы правильно определить победителя. Если кто-либо первым пересекал финишную черту, но при этом нарушал правила во время забега, он не получал главного приза.
- TAGS
- publications
- covenant
Create successful ePaper yourself
Turn your PDF publications into a flip-book with our unique Google optimized e-Paper software.
множество партий, которые, казалось, стремились лишь к тому, чтобы уничтожить друг<br />
друга». Всеобщая разруха усугублялась тем, что Франция была вовлечена в<br />
продолжительную и опустошительную войну с могущественными державами Европы.<br />
«Страна оказалась на грани полного разорения; армия требовала денег; парижане<br />
умирали от голода; банды разбойников грабили провинции, и цивилизация была почти<br />
погублена анархией и распутством».<br />
Народ слишком хорошо усвоил уроки жестокости, которые так усердно преподавал<br />
Рим. И вот наступил день возмездия. Теперь уже не ученики Иисуса наполняли тюрьмы и<br />
проливали кровь на эшафоте. Они давно или погибли, или находились в изгнании.<br />
Беспощадный Рим теперь ощутил смертельную силу тех, кого он научил наслаждаться<br />
кровавыми расправами. «Гонения, которые столько веков были инструментом<br />
французского духовенства, теперь обрушились на него с необычайной яростью.<br />
Эшафоты утопали в крови священников. Галеры и тюрьмы, когдато переполненные<br />
гугенотами, теперь стали местом обитания их гонителей. Прикованные цепями к скамье<br />
и веслам, католические священники испытывали все те страдания и муки, которыми их<br />
церковь безжалостно подвергала кротких еретиков».<br />
«Настали дни, когда самыми варварскими из судов принимались самые варварские<br />
законы за всю историю человечества, когда никто не мог поздороваться со своим<br />
знакомым или произнести молитву, не рискуя при этом быть обвиненным в<br />
преступлении, караемом смертью; когда шпионы прятались за каждым углом; когда с<br />
самого утра безостановочно работала гильотина; когда тюрьмы были переполнены,<br />
словно трюмы рабовладельческих судов; когда по водосточным трубам в Сену текла<br />
пенящаяся человеческая кровь… В то время как по улицам Парижа ежедневно тянулись<br />
длинные вереницы повозок с обреченными на смерть людьми, проконсулы, присланные<br />
верховным комитетом в департаменты, действовали с неописуемой жестокостью,<br />
неведомой даже Парижу.<br />
Смертоносный нож гильотины слишком медленно поднимался и опускался, чтобы<br />
выполнить свое дело. И множество узников падали, сраженные картечью. В днищах барж,<br />
нагруженных заключенными, специально проделывали отверстия. Город Лион был<br />
превращен в пустыню. В Аресе заключенным было отказано даже в такой, привилегии“,<br />
как быстрая смерть. На всем протяжении реки Луары — от Сомура до моря — большие<br />
стаи воронов и коршунов питались обнаженными трупами, сплетенными в страшных<br />
предсмертных объятиях. Пощады не было ни женщинам, ни детям. Сотни молодых<br />
людей и юных дев не более 17 лет от роду были погублены этим бесчеловечным<br />
режимом. Оторванных от материнской груди младенцев якобинцы перебрасывали с<br />
копья на копье по всему строю». В какиенибудь десять лет погибло множество людей.<br />
Все было так, как задумал сатана. Этого он добивался целые века. Его политика — это<br />
чистейший обман от начала и до конца. Его неизменная цель — принести людям<br />
страдание и горе, опорочить и исказить намерения Бога; уничтожить Божественное<br />
благоволение и любовь и тем самым причинить скорбь всему Небу. Сатана искусно<br />
175
Change language