Камчатские сказки. Проект «Про_странствие»

ПРО_СТРАНСТВИЕ
КАМЧАТКА
ВОРКШОП-ЭКСПЕДИЦИЯ 2023

О ПРОЕКТЕ
«Про_Cтранствие» — проект о странствующих домах, который
существует на стыке архитектуры и сторителлинга. Это одновременно
сказка и исследование среды и способов коммуникации с ней.
В октябре 2023 года прошёл первый воркшоп-экспедиция проекта
«Про_Cтранствие» на Камчатке. Девять студентов и два куратора из разных
российских городов придумали свои истории, создали макеты домов
и побывали с ними в разных частях полуострова.
Эти дома из картона — персонажи, созданные на основе личных убеждений,
впечатлений и ценностей каждого автора. Глубоко личные объекты помогли
участникам внимательно взглянуть на природные ландшафты Камчатки
и подумать об их значении.

О КАМЧАТКЕ
Полуостров Камчатка — одна из самых отдалённых восточных территорий России.
Это край, который находится на пересечении множества границ: политических и
географических. Камчатка находится на стыке трёх литосферных плит — Евразийской,
Северо-Американской и Тихоокеанской. Сам полуостров — это полоска суши (граница)
в водах Тихого океана, и на этой суше соединяются разные природные зоны —
горно-вулканическая, приморская и континентальная, тунда и тайга. Даже сейчас
невозможно проехать всю Камчатку: дороги существуют только на южной половине
полуострова — этот красивый и ни на что не похожий край остаётся загадочным.
Камчатка ещё и очень молодая часть Земли: ей всего 120 миллионов лет, и когда в
египетском городе Гиза уже стояли пирамиды, на Камчатке ещё водились небольшие
мамонты. Камчатка раз шесть становились сушей и когда-то соединялась с Америкой
Беринговым мостом (он был там, где сейчас Берингов пролив), ещё раз двенадцать
она превращалась в архипелаг. Камчатка уходила под воду и выныривала. А люди
появились здесь около тринадцати–четырнадцати тысяч лет назад.
Коренные жители полуострова называются «камчадалы», а те, кто когда-то приехал сюда
— «камчатцы». Здесь есть спор по поводу эвенков — это племена, которые
пришли на Камчатку из Якутии около десяти тысяч лет назад. Достаточно ли этого
срока, чтобы превратиться их камчатцев в камчадалов? Кажется, вполне — но споры
продолжаются.
Главная достопримечательность полуострова — вулканы. Их на Камчатке около
трёхсот, из них тридцать — действующие. Все вулканы — часть Тихоокеанского
огненного кольца. У жителей Петропавловска-Камчатского есть домашние вулканы —
те, что они каждый день видят из окон, их целых пять: Корякский, Авачинский,
Козельский, Ааг и Арик.
Ещё одна важная локация Камчатки — Халакты́рский пляж с чёрным вулканическим
песком. Его протяжённость больше 50 км, а ощущения от встречи рассвета на нём
просто невероятные — и всё это в получасе езды от города.
Девять студентов и два куратора из разных городов десять дней исследовали
ландшафты полуострова с помощью домов-персонажей, которые появились на Камчатке.
Этот зин — о каждом из них.

КАМЧАТСКИЕ
СКАЗКИ

Анастасия Хворова
Евгений Иванов
ДОМ-ПОЛУДОМ
Есть места, где незримо творится будущность, не зависящая от решений и выбора маленьких
людей. Чужды ей пороки наши и добродетели. На стыке миров, где земля наполняется
огненной кровью, все четыре стихии встречаются на чай. Оттого здесь постоянно штормит,
трясёт и взрывает. Но вместе с тем земли эти — место рождения живых историй, шуток
и хохота шаманов.
Солнце дома
На краю света жили два домика. Один стоял на востоке, на отвесном утёсе возвышаясь
над неумолкающим, вечно бушующим океаном. Его часто заливало солёными брызгами,
солнце сушило стены, а ветра испытывали на прочность. Вырос дом крепким, правильных
форм, с округлой крышей.
Второй дом покоился на тихом, умиротворённом западе. В сырых оранжевых лесах
у подножья сопок, укрытых вечными облаками. Промозглая хмурь и туманы глушили всякие
звуки в этих местах, и даже птиц здесь не было слышно.
Однажды на востоке после ночного шторма случилось ясное, погожее утро. Тихоокеанские
течения принесли дюжее количество рыбы к скалистому побережью, а дом, что стоял
на утёсе, весь сиял от свежей росы и солёных капель прибоя, радуясь новому дню.
Но по воле рока на мелкую рыбу слетелись мириады морских птиц. Небо запестрило
крыльями, словно живое. Опьянев от количества добычи, птицы атаковали всё бликующее
в рассветном зареве. В том числе и окна дома — те, что были обращены на восток.
Частично потеряв зрение, дом вынужден был путь на запад держать, спасаться от жадных,
обезумевших птиц.
Вечером того же дня на западе тишину нарушил невиданный в тех местах доселе ураган.
Обладая высокой парусностью, дом чуть было не опрокинулся под его порывами. Привыкший
в тишине кутаться в туманные вуали и вести молчаливые беседы с евражками, домик
удивился такой выходке природной. И, находя себя от неё недовольным, побрёл дом искать
место более тихое, где ничто тревожить одиночество его впредь не станет.
Долго ли, коротко ли шёл дом с восточного утёса вглубь края света, то нам неведомо. Ведомо
лишь, что встретил он на пути своём в лесу шамана. Худого, жилистого, с улыбкой хитрой,
прищуром морщинистым. Сидел шаман на камне, варил копыто с перьями.
– Поздорову, доме, — приветствовал он дом своей старческой улыбкой. — Вижу, идёшь, окна
потерямши, ищешь место спокойнее, где птицы фасады клевать не станут? Что ж, помогу
тебе. Ступай к подножью трёх братьев-вулканов. Там и вставай подле, где ветер потише.
Подожди там немного, и будет тебе счастье.

Сказав это, старик плеснул себе отвара в поварёшку, отхлебнул и улетел, чёрным вороном
обернувшись. А дом дальше на запад побрёл, к подножию трёх братьев-вулканов.
Коль скоро второй дом вышел от западной части к центру края света, повстречал старика
худого, морщинистого. Сидел тот под берёзой каменной, варил перо с копытами. Улыбнулся
старик домику и молвит:
– Здравствуй, дом, что западных туманов шёпот слышит. Никак ураган покой нарушил?
Ничего-ничего. Ступай дале на восток, к подножию трёх братьев-вулканов. Найдёшь
там место, где ветер потише, там и вставай подождать. Придет твоё счастье.
Хихикнул старик, отпил отвара, вороном стал чёрным да улетел.
Побрёл дом дальше на восток.
Ветра лютые, ветра свирепые гуляют в обиталище братьев-вулканов. Нашёл первый дом
низину за пригорком, где не так дует. Встал там и ждать принялся, как шаман наказал.
Спустя время видит — второй дом место ищет, где ветер потише. Никогда не встречавшись,
признали друг друга за схожестью форм. Встали подле, фасадами параллельно, от ветр
а прячутся.
– Пошто припёрлись? — вдруг громыхнул Корякский, старший вулкан, по центру
стоящий. — Отчего на побережьях своих не скучалось?
– Это старик-шаман над ними шутку сыграл, — отвечает Авача, средний брат-вулкан,
что по праву руку от старшего. — Видал я, как он птиц науськивал окна выклёвывать.
– Верно, братец, говоришь, — подтверждает младший брат-вулкан Ааг, слева от старшего
стоящий, — этот шаман украл мой ураган и унёс на тихий запад, дабы там его устроить.
– Вот хитрец-старик! — говорит снова старший. — Зачем же он так поступил с вами? Он ведь
и встать вас здесь надоумил? Так знайте, не место вам в пустошах этих! Ищите место себе
подальше, покуда целы.
И дома ушли. Забрались они на сопку повыше, оглядываться принялись. Да так вышло, что
когда спинами встали друг к другу, солнце сквозь тучи выглянуло да меж стенами путь-дорогу
верную лучом своим указало! Увидев знак солнечный, пошли дома в ту сторону, куда
луч упал, от ветра свирепого друг друга укрывая.
«Как части целого едины» — думал, довольный собой, парящий в облаках ворон, глядя,
как становятся в одну две одинаково округлые крыши.

Александра Чичкань
ДОМ-ПОЛЗУН
Мой домик получился странником. Кажется, его место на пляже у берега могучего океана.
Он у меня путешественник. Путешественник-ползун. Храбро перебирая ножками,
он исследует каждый камешек под собой. Его тельце — самый подходящий резервуар для
накопления. Но дом долго не мог понять, как ему начать своё приключение, не мог найти
крепкую опору под собой — так получились маленькие ножки по обе стороны его нежного
животика.
Он накапливает в себе всё, что посчитает ценным. Чёрный вулканический песок, мелкие
камешки, листья тундровых растений он носит с осторожностью в себе. Он живёт этим,
переваривая в своём тельце впечатления об исследуемых тропах. Этот труд оставляет
отпечаток на его чувствительных боках, ведь копить впечатления — усилие не из лёгких.
Во время дождя Странник окрашивается в крапинку, сливаясь с окружающим его песком
и пеной морской. Но и целым дом не остаётся. Ценный опыт даётся всем с трудом.
Однажды на берегу великого Тихого океана он так промок, что обитатели пляжа перепутали
его с китом — так интересно у него оттопырились ножки, стали похожи на плавники
водоплавающих. И две из них он, к сожалению, потерял. С тех пор он обходит стороной
бушующие волны Тихого. Но любит его, вопреки.
Домик-ползун после долгого перемещения и исследования любит останавливаться
на островках тундровой зелени, отдыхать там и переваривать собранный материал.
Его любит мир. Невысокая растительность тундры, могучие камни-богатыри принимают
Странника и прячут от бурь и влаги Тихого океана. Местные жители встречаемых на его пути
деревень смешно прозвали Дом «копилкой». Даже появилась примета: если ты и увидел
маленького Ползуна, так это хороший знак — не трожь его и не заграждай собой путь.
Человеческие руки тревожат его и сбивают с пути. А всё плохое, чёрное и гнетущее, что
попадает к нему вместе с собранными артефактами, он отпускает. Ветер, друг его, забирает
всех демонов с собой, освобождая маленький дом от забот, тревоги и страха перед большим
окружающим его миром. И Дом мечтает летать. Вместе с другом-ветром. Возможно, у тебя
когда-нибудь появятся настоящие крылья?
Почему ты такой? Потому что ты — часть меня. Ты тоже растерян и скромен, но немного
задорен и молчалив. Тоже любишь приключение, но разделяешь их только с избранными.
Куда приведёт путешественника следующая тропа? Знает только он. Думаю, его путешествие
будет долгим. Вся его жизнь — путешествие. Иногда этот дурачок теряется, но смело
находит дорогу домой. А где его дом, спросите вы? В нём самом. Самое важное, что у него
есть, это он сам. И он всегда возвращается домой, что бы ни случилось.
Мой маленький мечтатель, путешественник, исследователь, странник, ты родился в октябре
на полуострове Камчатка, так живи же долго, продолжай свой путь. Ты настоящий друг,
верно слушавший меня во время снежного восхождения у подножья домашних вулканов
Камчатки. Мы продолжим наш путь, ведь следующая станция — Святое море, Озеро Байкал.

Марк Дораев
СМЕЛЫЙ ДОМ
Все в жизни хоть раз испытывали что-то, что сильно меняет или заставляет меняться. В моём
рассказе это Смелый Дом, который сначала был довольно простым и заурядным домиком,
с ровной крышей и небольшими окнами, жившим в своей комфортной рутине. Но поняв,
что эта рутина стала давить на него, что у него есть шанс изменить многое, он пытается
вырваться из неё, как бы вытягивая свои руки наверх, несмотря на то, что это больно
и страшно, и он уже не будет прежним.
Он появился в самом сердце суровой природы, на Камчатке, где живут рыси и медведи, где
валит снег и бушуют ветра, но также где есть приключения, к которым он так стремится. Дом
решил попробовать что-то совершенно новое. Сам он довольно маленький домик: в сравнении
с целым миром он всего лишь мелкое зёрнышко песка, и он это прекрасно понимает. Но пока
он не знает, что ждёт его впереди — он лишь знает, что хочет побороть свой страх изменить
что-либо в своей жизни, и это желание намного больше, чем он сам.
Этот шаг существенно меняет его характер: Смелый Дом становится выше в несколько раз,
будто распрямляется в полный рост. В ходе этой трансформации не только меняются его
пропорции, но и усложняется форма: появляются руки с дугой посередине и спинка-скат.
Начав свой путь к новому себе сквозь леса и длинные дороги, он оказывается на берегу
Тихого океана. Довольно сильно для первого шага. На рассвете солнце, выходящее
из облаков, зацепило его взгляд, и в это время волна ударила по нему, и оторвала его дно,
пол. Это было внезапно, Дом даже не успел понять, что произошло, но почему-то он не был
напуган. Он не был огорчён тем, что больше у него нет родной детали — как будто это было
то, что сдерживало его всё это время и не давало свободы.
Этот день лишь взбодрил его, и Дом понял, что не хочет останавливаться, что он готов
к большему, к настоящему восхождению. «Я не боюсь, я справлюсь!» — сказал Дом,
и на следующий день был готов к покорению горы. Сама дорога была очень непростой: его
сильно раскачивало в пути, он действительно боялся встречи с медведем и даже не понимал,
как вообще сможет совершить затеянное. Но вдалеке виднелась вершина. Вязкая земля
и жёсткие камни постепенно переставали быть преградой, ведь он уже видел себя там, рядом
с вулканами, к подножию которых приехал на вахтовом кайфовозе.
Оказавшись у подножья гор и Авачинского с Корякским вулканами, Дом выглядел как
маленький ребёнок, будто потерявшийся, но крепко и уверенно стоявший на ногах. Похоже,
это было одно из самых отважных решений в его жизни. Он просто не мог развернуться
и уйти, бросив начатое, поэтому превозмогая дождь, снег и ветер, поднимаясь по отвесному
спуску, пару раз чуть было не свалившись с него, весь мокрый и холодный, он справился
и дошёл до самой вершины. Гордо вытянувшись вверх, смотря на весь свой путь с высоты,
он будто увидел прошлого себя — такого маленького и незаметного на огромном, бескрайнем
ландшафте.
Сильный ветер не смог его свалить, несмотря на свою великую силу. Дом теперь не такой
как прежде, он совсем другой. Пожертвовав частичкой себя, ему удалось понять, что это
было необходимо, и что всё в жизни происходит не просто так. Теперь он чувствует себя
свободнее, и понимает что готов к новым открытиям. А пока следующий шаг — путешествие
к большой реке, Волге. Возможно, он даже отважится прогуляться по Жигулёвским горам,
ведь после камчатских вулканов они совсем не страшные.

Даниил Кирюхин
ОТВАЖНЫЙ ХРАНИТЕЛЬ
ВПЕЧАТЛЕНИЙ
Некогда на просторах Камчатки появился на свет причудливый дом: в нём не было
привычных окон и дверей. Было лишь несколько комнат, выстроенных вокруг единого окна,
и те содержали не больше двух стен и потолка. У него было всё только самое
необходимое — минимум, позволявший ему просто существовать, двигаться, любить
и познавать мир. Больше всего на свете Домик мечтал найти самые красивые на планете
виды, чтобы очертить их своим окном и сохранить в памяти. Отобранные впечатления
он отражал в новых стенах, которые укрепляли его, придавали жёсткости и устойчивости.
Создатель почему-то сделал Домик длинным и не особо широким, поэтому его главным
страхом было упасть на бок и укорениться, как и другие дома, — и довольствоваться одним
и тем же видом всю свою оставшуюся жизнь.
И вот одним пасмурным утром он решил отправиться в своё первое путешествие — увидеть
Тихий океан. Большая железная птица в один миг донесла его до берега. Пройдя сквозь
высокую жёлтую траву к обрыву, Домик увидел бескрайние просторы грозного и могучего
океана. Лучи рассвета отражались в водной глади, белая пена волн контрастировала
с чёрным вулканическим песком. Домик был готов любоваться этими пейзажами вечность,
но знал, что в мире ещё много не менее красивых мест, которые стоит запечатлеть. Домик
уселся на берегу и с увлечением стал слушать историю древнего океана. В его словах
заключалась вся мудрость мира, поэтому даже гордые киты прислушивались к его самым
мелким брызгам. Огромные волны бушующей воды выбрасывались на берег всё ближе
к основанию Домика, но не доходили до него. Это был диалог на равных. Они часами
наслаждались обществом друг друга на расстоянии и уважали личное пространство другого.
Домик подумал, что было бы здорово сейчас уйти в океан с очередной волной, отправиться
в неожиданное приключение, но понимал, что ещё недостаточно окреп.
Под впечатлением от этой встречи, Домик решил отправиться в следующий
поход — покорить вершину высокого вулкана, откуда можно разглядеть красоту всей
Камчатки: того места, где он появился на свет. Предстояла долгая и тяжёлая дорога
по непроходимым лесам. Домик сел на спину большого механического зверя и отправился
в путь по руслу древней реки. Её берега были усыпаны остатками застывшей лавы. С каждым
новым шагом дорога становилась всё извилистее. Домик стало жутко трясти — казалось,
он вот-вот сорвётся со спины зверя. Вулкан становился ближе, а ледяной ветер только
начинал усиливаться. Чувствовалось, как Вулкан всячески сопротивлялся этой встрече.
И вот после очередного толчка Домик понял, что распался на две части. Он ещё не успел
достаточно окрепнуть для таких потрясений. Герой был расколот и подавлен. Страх потерять
вторую половину себя, лишиться возможности отправиться в новые приключения и навсегда
остаться заложником одного вида окутал его. Но назад пути уже не было. Сменив спину
зверя на мешок странника, Дом продолжил свой путь к вершине. Пронзительный ветер
пробирал до глубины души, а высота так и зазывала глухим голосом бездны. Одно неловкое
движение, и ветер бы унёс его части далеко без каких-либо надежд на соединение.
Наконец, достигнув вершины Вулкана, домик приоткрыл мешок, чтобы одним глазком
посмотреть на Камчатку свысока. Это был вид, несравнимый ни с чем. Он ещё долго
был самым ярким воспоминанием, запечатлённым в стенах Домика. Этот вид определённо
стоил всех сложностей, которые пришлось преодолеть. Домик увидел весь пройденный
путь — ту опасную реку, крутые обрывы. С этой высоты они уже не казались ему такими
страшными и опасными.
По возвращении герой был настолько преисполнен эмоциями и жаждой новых приключений,
что казалось, ему нипочем никакие препятствия и сложности. Эта мысль давала
ему силы и вдохновение. Он знал, что сможет снова соединиться, что впереди
его ждут новые прекрасные и опасные виды, которые стоит запечатлеть.

Александра Шеремет
ДОМА-ВАХТОВИКИ
Где-то на краю земли, откуда птицы могли добраться зимовать на юг только на поезде
из-за закрытого воздушного пространства, выросли три дома. Они были неразлучны с самого
рождения. Держались друг за друга, и не были страшны им никакие хищники и природные
катаклизмы.
Каждый дом был со своим характером: один с более широким взглядом на мир,
второй — самый прямолинейный, а третий — стеснительный и нерешительный. У всех была
чёткая мимика, поэтому определить кто есть кто не составляло труда. Родственниками
их нарекли, потому что у каждого была скатная пружинистая крыша.
В поисках новых эмоций и переосмысления своих жизненных ценностей им приходилось
иногда выбираться на новую местность. Вода и вулканический песок постоянно испытывали
их на прочность. Один из братьев «бросался на амбразуру» и проверял всё на себе. Однажды
он хотел изведать море, и его тут же окатило волной так, что он оторвался от своих родных.
Такой поступок встретил осуждение двух других, потому что в их семье было не принято
что-то делать, не советуясь с остальными. Договорились, что в следующее место мятежник
пойдёт отдельно.
Когда пришло время снова менять место жительства, братья отправились на склон огромной
снежной сопки. По пути их ждала горизонтальная метель, которая сдувала кровлю
и продувала настежь окна. На вершине братья оказались порознь: кто-то был быстрее,
а кто-то долго решался на подъём. Разногласия и склоки внутри пошатнули доверительные
отношения: жить без взаимопомощи стало тяжело. Северный ледяной ветер то и дело
норовил сбить с ног или выломать окно. «Вот бы дать ему отпор!» — думал каждый
из братьев.
Встречные люди интересовались домами: спрашивали, кто они и откуда. Путники, которые
шли навстречу, были сплочёнными и дружными, поэтому не прикладывая особых усилий
добирались до самых вершин в целости и сохранности.
Следующим пристанищем братьев стал берег огромной лужи. Как оказалось впоследствие,
это был ледяной Тихий океан. Волны разбивались о берег с вулканическим песком, как
бы приглашая попробовать их солёный вкус. По песку ходила ворона, известная своим
пристрастием коллекционировать разные вещи у себя в гнезде. Её аппетит был таким
большим, что в её старую обитель ничего уже не помещалось. Заметив трёх братьев
на берегу, она заглянула внутрь — наружность домов к этому располагала. Не долго думая,
она схватила два дома в лапы, а третий как раз поместился в клюв.
«Теперь придётся объединиться!» — послышался многоголосый щебет.

Алина Паршикова
НЕУВЕРЕННЫЙ ДОМ
Дом много путешествовал и общался. Через множество причудливых окошек он находил
общий язык и с другими домами, и с людьми. Но после каждого нового знакомства Дом
укатывался дальше, подхваченный новым порывом ветра.
Однажды Дом докатился до океана. Он глазел множеством окошек на уверенную и
независимую стихию. Волны накатывались на тёемную песчаную гладь, взрывались пеною.
Перекатываясь со стороны на сторону, Дом неловко докатился к кромке воды. Океан
выплёвывал его, а ветер ронял.
Жил-был Неуверенный дом. Дом трепетал при случайном порыве ветерка, при громком слове
человека. Он смотрел туда, куда дует ветер, катился туда, куда его толкают люди. Всю свою
жизнь он искал себя. Он смотрел на другие дома и не понимал, почему каждый нашёл себе
место, отрастил фундамент, обзавёелся крышей, а он — нет.
Вдруг волна выпрыгнула на берег, погладив Дом. Через мгновение, она, ухватив Дом, унесла
его в пучину. Долго Дом не появлялся, океан шумел.
Затем сверкнуло солнце, появился плавник. Нет же, это брюшко дома, перевернулось!
Это Дом, он стал дельфином.

Василий Говорун
ДОМ-ИСКАТЕЛЬ
Среди общества
Никто не рассказывал ему о смысле жизни. Все вокруг только смеялись и прихорашивались,
раз от разу обзаводились искусными украшениями, а Дом-искатель не понимал общего
веселья: лишь испытания казались ему единственно верным путём найти себя. Строгим
и сдержанным казался он — разве что сбитый ритм ножек его и вздёрнутый нос добавляли
холодной широкоплечей фигуре тайну и притягательность. Но не искал он общества — всё
вокруг только сбивало с мыслей, вселяло тревогу и непреодолимое одиночество. Одним
из осенних вечеров Искатель решил покинуть родной город и уйти от суеты к суровой
природе: в ней мечтал он обрести надёжную опору.
О возвращении с гор
Ветер развевал износившуюся одежду его, а под ногами с хрустом проваливался чёрный
песок — Искатель смотрел на белеющую вдалеке россыпь города и не сворачивал. Стихия
теперь навечно открылась ему, но сегодня он возвращался к обществу — да, теперь
он непременно должен был поведать другим о прекрасном.
Испытание первое
Сырой холодный воздух окутывал оболочку Искателя. Грязь и равнодушная городская
серость преследовали его долгими днями. Однажды впереди оборвался горизонт,
и откуда-то снизу сильный ветер помчался ему навстречу. К краю обрыва подошёл
наш странник: шум бескрайнего океана всецело захватил его. Трёхметровые волны бились
о ровный берег, белая пена выбрасывала на чёрный песок раковины и морские звёзды.
Желая испытать себя, подошёл он близко и твёрдо встал на землю. В следующий миг
солёная волна пронзила оболочку его ледяными лезвиями. Стремительный поток ударил
в лицо и сорвал всю городскую одёжку его. Насквозь пропитанный тяжёлой водой, Искатель
без сил и чувств повалился на спину.
Лишь когда розовое солнце осветило его, вернулась и ясность сознания — Искатель
почувствовал необъяснимую досаду. Как будто не освободила его от гнетущих мыслей
тёмная вода океана, как будто не успокоило его утреннее солнце. Как будто не ему волна
пела свою суровую песню. Искатель поднялся и, хромая, побрел на север
Испытание второе
Немало дней оставлял он следы свои на гулкой и рыхлой земле, и подошёл, наконец,
к вулканам. Расступившиеся тучи открыли сияющие пики белоснежных сопок,
к ним и направился Дом-искатель. Неприветливый ветер гнал в горы последние листья
и бил о ноги его мелкие ледяные камни, составлявшие серые царапины на теле. Промёрзшая
земля сковывала, трудно давался каждый следующий шаг. Вьюга проглатывала солнечный
свет и окутывала белой пеленой дорогу. Вьюга изматывала: всё тяжелее становилось
подниматься. Вьюга сопротивлялась; но именно в этом сопротивлении Искатель, казалось,
и обретал свою свободу.
И когда на вершине скалы порывистый ветер ослаб, Искатель остановился: не уж то судьба
его — обрести спокойствие в борьбе с неумолимыми ветрами! Он стоял долго и внимал
тишине — крупинки снега серебрились на ярком солнце, облака медленно плыли по голубому
небу. Умиротворение поглотило его, но небывалая тоска вдруг подступила к сердцу.
Презренная тоска по обществу! Как нашла она его так близко к небу, к его свободе!
Как родилась она в жестоких испытаниях? Так сильно захотел он вернуться в родной город,
что вздрогнул и с решительностью повернул назад.

Анастасия Астраханцева
ЖИВОЙ ДОМ
Дом был необычной формы. Странствуя по миру, он не находил себе родственников, ничто
не было похоже на него — ни золотые листья, опавшие с высоких деревьев, ни бушующие
реки, показывающие домику путь, ни почва, которая становилась такой холодной к вечеру.
Бывало, Дом задавал вопросы о своём появлении окружающим существам. Муравьи, вечно
торопящиеся куда-то, говорили обратиться за помощью к мудрой каменной берёзе или
к всезнающему солнцу. Берёза была так стара, что не могла услышать вопросы домика.
А солнце, которое видело всё на этом свете, скрывалось за тучами, когда дом начинал
разговор.
Однажды в дождливый день домик искал буревестника, чтобы обратиться за помощью
к нему. Птицы рассказали Дому, что найти буревестника можно на Камчатке в начале осени,
когда его стая будет пролетать над полуостровом. Дожидаясь друга на самом берегу,
дом огляделся и увидел своё отражение в воде. Он долго рассматривал большие глаза,
в которых отражался весь мир. Ушки выглядывали из под кровли своими углами. Неужели
он один такой в мире? Где все его родственники?
На самой вершине бесстрашный дом стоял в снегу. Он достал свой промокший дневник и
начал читать вопросы. Команда людей в тёплых ярких куртках увидела замёрзшего малыша.
Одна девочка в красной шапочке подошла и подняла дом. В тот момент он совершенно
замёрз и намок в снегу, ему нужно было срочно оказаться в тёплом месте, иначе он мог
расклеиться. Девочка положила малыша к себе в сумку, а по возвращении домой согрела.
Она понимала, что с наступающей зимой домику будет очень тяжело не замерзать, и сделала
для него полочку с лесенкой. С тех пор дом путешествует по миру с той девочкой. Его
слышно и видно, ведь полочка и лесенка всегда рядом. Его большие глаза отражают красоту
мира. Угловатые ушки - то, что не даёт потерять друга в таком большом мире. Ну а лесенка
помогает уже взрослому Живому Дому общаться с этим миром, ведь он такой интересный!
К мачте корабля подлетел буревестник и громко позвал своего друга. После долгого
разговора малыш-домик узнал о существовании людей. Он сразу понял, что только они могут
ему помочь. Прощаясь с буревестником, Дом бормотал о чём-то человеческом, но птице
не были понятны его слова, они были лишь искренними мыслями малыша, странствующего
по миру в поисках своего счастья.
Однако встретившись с людьми, Дом не смог до них докричаться — они были настолько
высоки, что слова не были слышны наверху. А однажды человек чуть не наступил на дом,
не заметив что-то, стоящее внизу. Тогда Дом начал готовиться к встрече, искать место,
где его будет слышно и видно, записывать вопросы, которые можно задать людям.
Он стал наблюдать за ними, изучать, что они делают, почему остаются дома во время дождя,
почему путешествуют на коробках с колёсами, засыпают лёжа, отстраняются друг
от друга в холодное время года. Люди стали очень интересны домику. Ну почему
же он не их родственник? Почему же он не человек?
Дом был низок. Ветер с океана далеко уносил слова. Ни в жёлтой траве, ни на берегу океана,
где ничто не способно закрыть Дом от взора, он не был заметен человеку. Тогда она забрался
на высокую груду камней, лежащую неподалёку, и начал задавать вопросы, написанные
у него в дневнике. Он понял: человек начал слышать его фразы. Тогда малыш решил,
что нужно быть выше. Дом отправился на вулканы, чтобы быть выше всех и обратиться
ко всем людям. По дороге он встретил другие дома, у которых тоже были угловатые ушки.
В его сердце появилась надежда: он понял, что находится на правильном пути.

Полина Патимова
ДОМ-ВРЕМЕННИЌ
Однажды в жизни незамысловатого Дома-параллелепипеда всё встало с ног на голову:
казалось, что мир просто сошёл с ума и всё рушится, а сам он летит кубарем вниз.
Падение началось не сразу — сначала всё стремительно взлетело. Казалось, что в мире
может быть целый океан счастья, и воодушевлённый дом даже развернул свою плоскую
кровлю вверх. Когда счастливый океан вдруг резко обмелел, Дом даже подумывал опустить
скат, но сил особенно не было — и кровля осталась.
Предаваясь печали, Дом случайно услышал чужой разговор. Папа объяснял маленькой
девочке: «Иногда тебе кажется, что ты летишь вниз, а на самом деле это трамплин, чтобы
взлететь вверх». Это приободрило Дом: он подумал, что устал падать, и ему пора наверх.
Он подумал, как устроен трамплин: сначала есть долгая фаза спуска (в ней он уже побывал,
но кровлю не опустил), потом короткая точка равновесия, а потом фаза подъёма.
После этого Дом-временник попробовал отправиться и на вулкан. Но это путешествие не
задалось: слоистый лохар (сухая река) у подножия оказался слишком неуютным — дом
никак не мог уцепиться своими маленькими ножками за крупные камни. Выше, на снежных
вершинах, гулял такой ветер, что Дом испугался, что тот перевернёт его с ног на голову —
но и закапываться в снег не рискнул, чтобы его не замело. Единственным местом, где Дом
смиг перевести дух, оказалась вулканическая осыпь (или попросту сыпуха), но и с неё он всё
время боялся упасть.
Дом-временник понял, что пока не хочет никаких подвигов — и решил ещё раз отправиться к
океану, чтобы погулять среди травы и ламинарии (морской капусты, выброшенной на берег),
напитаться солёным воздухом и отправиться на взлёт в самолёте на Москву.
Дом решил оставить падение в прошлом и сфокусироваться на периодах равновесия
(настоящего) и подъёма (будущего). Его сил хватило, чтобы выстроить себе
обе части — он даже сам удивился. Так он стал Домом-временнико́м, то есть
летописью самого себя.
У него уже был скат, идущий вверх. Следующий скат качнулся в противоположную сторону,
но совсем немного — как раз чтобы помочь разогнаться перед будущим подъёмом. А третий
скат — тот самый взлётный — резко развернулся вверх. Но пока это было лишь неизвестным
будущим.
Дом-временник всегда интересовало, что происходит и что меняется внутри него, поэтому
между частями появились длинные сквозные переходы, в которых свободно могут гулять
мысли.
Дом сохранил на крыше свои царапины, а ещё нарастил с двух сторон несколько ритмичных
реек, с помощью которых смог опираться на землю. Но этих опор было слишком мало: чтобы
мир больше не переворачивался вверх дном, Дом-временник придумал себе прочные
ножки-полозья, которые скрепили все его части.
Окрепнув, Дом-временник решил отправиться за новым счастьем на край света — к вулканам
и Тихому океану. Он начал с большой воды, и неожиданно оказалось, что его ножки-полозья
помогают ему перемещаться по песку и цепляться за красивую осеннюю траву на дюнах,
чтобы любоваться прибоем и не бояться ветра. Когда Временник подобрался к кромке воды,
в центре проросли окулюсы: прорези, чтобы смотреть и вниз на песок и океан и вверх на небо
и сопки. Вулканический песок, наметённый ветром, красиво осел царапинках на крыше.
А один тонкий полоз изогнулся от влажности, повторяя изгибы волн.

Дарья Зайцева
ДОМ-МИМИК
Дом был долгий и не имел никакого желания выходить на прямой контакт, но он любил
игриво подмигивать и всячески играть мимикой. Его строгие черты лица давали понять,
что лучше начинать знакомство на расстоянии, сперва послушав друг друга и посмотрев друг
на друга, — и только потом подходить ближе и ловить вибрации, подобные игре на флейте.
Поначалу он был поперечно замкнут, и его периметр и абрис были настолько яркими, что
забирали на себя всё внимание и отвлекали от мелких деталей.
Дом хорошо вписывался в любую ситуацию, будь то встреча с шумным расстилающимся
океаном или поход в гости к домашним тихим вулканам. Но он не был частью ни одного
ландшафта. Его особенность заключалась в переменчивости мимики, его черт лица.
Это можно было увидеть только благодаря окружающим цветам и вниманию к его
фрагментам: чтобы рассмотреть его характерные черты, нужно было приглядеться.
Дом не знал, как он выглядит, но чувствовал, как в нем происходят перемены.
После нескольких встреч с разными ландшафтами его тело гармонично покачивалось,
появлялись изменения в деталях: строгие вертикали по всему периметру расслаивались
и округлялись, но не исчезали, гребень на спине танцевал в разные стороны, боковые проёмы
жмурились, а поперечный контур разомкнулся и полностью раскрылся контакт с землёй.
Он не ощущал себя многогранным по натуре, скорее он потерял ограничивающие
его тормоза — это постепенно привело к его безграничности личности.
Дом-мимик будто не просто заговорил, а вышел на прямой близкий контакт с окружением.
Его слова стали оставлять след — не вековой, а просто яркий и запоминающийся.
Его расшатанное состояние его не остановило, он пустился в путь дальше. Дому не терпелось
познакомиться с самым суровым членом семьи из Курильской гряды — островом Парамушир.
Это был тот момент, когда Дом столкнулся со строгостью, с которой начинал, только
на этот раз таким молчаливым оказался островной ландшафт, а не он сам. Возможно,
это все осенняя хандра так повлияла на нового северного знакомого. Но Дом-мимик
не огорчился: он постарался взаимодействовать с островом Парамушир деликатно, чтобы
не нарушить его уединённости, но сам пребывал в состоянии беспечности и был влюблён
в бесконечность своего везения: как много он повстречал, как благостно это на него
повлияло.

УЧАСТНИКИ ЭКСПЕДИЦИИ
Люди:
Александра Чичкань
Александра Шеремет
Алина Паршикова
Анастасия Астраханцева
Анастасия Хворова
Евгений Иванов
Василий Говорун
Даниил Кирюхин
Марк Дораев
Дарья Зайцева
Полина Патимова
Дома:
Дом-ползун
Дома-вахтовики
Неуверенный дом
Живой Дом
Дом-полудом
Дом-искатель
Отважный искатель приключений
Смелый Дом
Дом-будущий
Дом-временниќ
Места:
Тихий океан
Халактырский пляж с вулканическим песком
Домашние вулканы Камчатки: Корякский, Авачиснкий, Козельский, Ааг и Арик
Гора Верблюд / Авачинский перевал

TELEGRAM-КАНАЛЫ
ПАРТНЁРЫ ЭКСПЕДИЦИИ
Высшая школа экономика (НИУ ВШЭ)
Про_странствие
Дарья Зайцева
архитектор, художник,
автор проекта
Projects & Principles
Полина Патимова
архитектор, редактор
Проект «Открываем Россию заново»
АНО «Центр развития креативных индустрий «АрхиКИТ»
Канал о Камчатке
Кирилл Горохов.
Записки натуралиста
Открываем Россию заново
Студенческие экспедиции
ООО Туристическая компания «Камчатинтур»