Яблоки для патриарха

мочь. В хрущёвские времена его выслали в Одессу из Троице-Сергиевой
лавры. Старец Михей обладал редким даром - отчитывал бесноватых. Это
раздражало власть предержащих, посему отправили монаха подальше от
Москвы. Занимался отчиткой в Одессе или нет - не знаю, не скажу...
При мне точно нет, совсем старенький был. Чудил, время от времени
в трапезной мог взорваться ни с того ни с сего:
- Вы хотите келью мою забрать? Знаю, ждёте не дождётесь, когда умру!
Его убеждают: нет-нет, ничего подобного! Он не верит:
- Ждёте-ждёте, я знаю.
По этим истеричным выпадам, я считал, выживает человек из ума,
оно и понятно - столько лет, вполне объяснимо... Оказывается, ничего
подобного. Ум был вполне. Однажды батюшка Михей несказанно удивил
меня. Было это перед Успением Божьей Матери, отец эконом отправил
меня на просфорню. Успение Богородицы - престольный праздник обители,
тысячи паломников стекаются в монастырь, просфор понадобится, как
никогда, много, посему на просфорне аврал. Постоянное послушание по
выпечке просфор нёс отец Аркадий, не простой это был монах - духовную
академию окончил. Человек добрый, красивый, но исповедь, надо сказать,
жёстко вёл. Было дело, я проштрафился, он мне за это триста поклонов
назначил. Я по простоте душевной рассчитывал: отец Аркадий сам по
себе мягкий - покаюсь ему, и дело с концом, пронесёт. Ничего подобного,
получил по полной. Жёсткий отец Аркадий в этом плане оказался. Грешным
делом после той исповеди стал остерегаться его. В первый раз ринулся
к нему, думал, человек добрый, к тому же очередь к нему коротенькая.
И получил епитимию, те самые триста поклонов. А так по жизни ко мне
хорошо относился. При встрече останавливал, проявлял неподдельный
интерес, расспрашивал о моих планах, о храмах Омска. Интеллигентный
человек. Но не мягкотелый. Не случайно его в девяностые годы поставили
наместником Одесского Свято-Пантелеимоновского монастыря, что рядом
с железнодорожным вокзалом. Основан был в XIX веке греческими
монахами с Афона. Когда-то в нём была Одесская семинария, но в 1961
году в хрущёвские гонения монастырь закрыли, а семинарию перевели в
Свято-Успенский монастырь. Отец Аркадий возрождал обитель.
Кроме него, на профсорне подвизался отец Тит, мой земляк-сибиряк.
Он в семинарии преподавал, но летом нёс послушание на просфорне. Тит
родом из Красноярска. Немногословный, основательный, будто рождён
для монашеской жизни. Я по натуре общительный, работали с ним на винограднике,
начал расспрашивать его, откуда приехал, чем по жизни занимался?
Он коротко, в двух словах сказал о себе, потом бросил:
- Прости, брат, прости, давай лучше помолимся.
Мне показалось, что-то трагическое у него в жизни произошло. Молодой,
моложе меня лет на пять, и ревностный в вере. Не бука, всегда приветливо
здоровался, читалось по лицу - искренне рад тебе. Когда мы с
Иваном Савченко приезжали, отец Тит уже был архимандритом.
А тогда перед Успением Божьей Матери меня и ещё двух братьев бросили
на подмогу отцу Титу и отцу Аркадию. Просфорня - особое место