Яблоки для патриарха

Потом-то я узнал: в КГБ имелась негласная установка с высшим светским
образованием не допускать «в попы».
Собрал я вещи... Понятно, в каком настроении уходил из Свято-
Успенского монастыря, на территории которого семинария располагается.
Иду и у ворот столкнулся с отцом Ионой. Ничем иным, как промыслом
Божьим, это встречу не назовёшь. Был он тогда всего лишь иноком. Потёртый
старенький-престаренький подрясник на нём. В монастыре был уже
около пятнадцати лет.
Увидел меня понуро бредущего с чемоданом в руках, поинтересовался,
отчего печаль-кручина на светлом лике. Объяснил, что с семинарией
не выгорело, ректор отец Александр наладил домой, слишком оказался образованным
для будущего иерея. Батюшка Иона выслушал и убедительно
посоветовал:
- Не спеши, Виталий, в свою Сибирь, никуда она не денется без тебя.
Предложил остаться хотя бы дня на три. И повёл за собой в насосную
станцию, что находилась рядом с воротами монастыря. Так я остался в монастыре
на два года. В насосной была у батюшки Ионы келья, в ней держал
косы, грабли. В ней отбивал (стояла чурка с бабкой) косы. Отобьёт, мне
даст брусок: «Точи». Помещение просторное, насос где-то в углу, в глаза не
бросался. Включался время от времени. Уже в то время к отцу Ионе, хотя
он был простым иноком, в насосную шли люди. Позже это будет одна из
келий, в которой старец Иона станет принимать стекающихся к нему со
всей Украины (и не только) многочисленных паломников.
На следующее утро батюшка позвал монастырским коровкам траву
косить. По берегу моря вблизи монастыря располагались дома отдыха, на
пустырях рядом с ними среди кустарников косили. Угодья такие, что не
разгонишься в трудовом азарте «раззудись, плечо, размахнись, рука»: на
одном пятачке пару-тройку раз литовкой махнёшь, на другом покрутишься.
Зато место какое! Берег высоченный, а внизу, насколько глаз хватит,
море. Купол неба, чаша моря... Морской простор дышит ветром, вздымается
сверкающими на солнце волнами и манит к себе...
Недавно в Интернете попалась чёрно-белая фотография батюшки
Ионы, стоит на высоком берегу в старом подряснике, за спиной море, а в
руках коса лезвием вверх. Таким он был, когда мы вместе косили.
Ему понравилось, как я запросто с косой обращаюсь. А для меня это
было привычным, в детстве много раз косил.
- Молодец! - похвалил.
Как батюшка Иона косил, я, конечно, не мог, да и никто в монастыре.
Прокос широкий... Так-то не Илья Муромец, но в грудь в шутку кулаком
себя стукнет, и как по железу ударит - звон.
С той косьбы начались мои монастырские послушания и общение с
батюшкой, его покровительство. Первые две ночи оставлял меня на ночлег
в насосной, затем в келью в монастырских воротах определил, потом в
монастырскую гостиницу устроил. Жил я нелегально, без благословения
отца настоятеля. Недели через три батюшка Иона представил меня эконому
отцу Виталию (Гаенко). Сказал, что лично проверил - сибиряк не