Яблоки для патриарха

епархия запланировала новый храм строить. Балкон Ульяны Григорьевны
как раз на церковный участок выходит.
Батюшка Димитрий начал проводить службы у креста, Ульяна Григорьевна
в любую погоду выходила. Случалось, вдвоём с батюшкой просили
у Бога помощи в строительстве церкви. В холода Ульяна Григорьевна придумала
батюшке тёплые варежки выносить.
- Я-то стою в рукавицах, а он как читать, снимает перчатки, представляете,
в мороз каково!
Ульяна Григорьевна варежки на груди греет. Как только служба закончится,
батюшке вручает, чтобы руки хоть чуть-чуть отошли, пока к машине
идёт, мотор заводит.
Несколько лет бабушки молились у креста, прежде чем церковь поставили.
Ульяна Григорьевна стала, само собой, одной из активных прихожанок.
В восемьдесят семь лет сломала ногу.
- Кулёма, - ругает себя, - на ровном месте запнулась, за порог зацепилась
и столько проблем себе и всем устроила.
Сделали операцию, вставили штырь, но уже не тот ходок. Когда доковыляет
до церкви, в другой раз дома останется, с тоской с балкона наблюдает,
как идут знакомые на службу.
Младший сын засуетился два года назад забрать Ульяну Григорьевну в
Москву. Два сына туда один за другим перебрались. Столичные институты
окончили, и затянула Москва. Младший сын приехал в самом решительном
настрое:
- Мама, квартиру продаём, едем ко мне, хватит тебе одной здесь маяться,
будто сирота казанская.
Ульяна Григорьевна ночь не спала в раздумьях. И так прикинет, и эдак
подступит к вопросу переезда. Не сходятся концы с концами. Утром вынесла
вердикт:
- Никуда не поеду! У меня четыре батюшки знакомых: отец Николай,
отец Александр, отец Владимир и, само собой, отец Димитрий, а в Москве
- ни одного. Я уже в таком возрасте, когда новых батюшек не заводят.
Надо, к примеру, пособороваться или на кладбище у родных могилок панихиду
отслужить - любого приглашу, никто не откажет.
Дала сыну от ворот поворот.
Реже стала ходить Ульяна Григорьевна в храм, зато денно и нощно следит
за территорией церкви с наблюдательного пункта - балкона. Батюшку
не тревожит, а староста церкви частенько вздрагивает от её звонков. Они
могут последовать в любой час дня, вечера или ночи.
- Алексеич, кто-то жжёт костёр на территории храма, устроят пожар! -
кричит в трубку.
В ответ староста успокаивает:
- Это по моему распоряжению.
Или другой «пожар»:
- Алексеич, срочно приезжай, доски воруют, грузят на машину!