Яблоки для патриарха

- Не боись! - успокаивал Пётр. - Конь у меня внедорожный, не подведёт!
Остановились метрах в ста от края мыса.
С кручи открывались захватывающие дух заречные дали. Берег круто
уходил из-под ног. Далеко внизу катил воды Иртыш, за ним до самого
горизонта простиралась покрытая зеленью лугов, лесов земля. Высокое
небо, перистые облака... Безбрежно, бездонно, полётно...
Пётр, продолжая утренний разговор, произнёс:
- Тобольский мужик выходил из собора, построенного человеком во
славу Божью, и попадал в храм, созданный Богом ради человека. Ты же
видела, какая картина открывается от кремля на Иртыш, здесь ещё краше.
Не захочешь да вспомнишь царя Давида: «Хвали, душе моя, Господа...
Пою Богу моему, дондеже есмь...» Взрослым дядькой вот здесь в Тобольске
я сделал для себя открытие: Ершов, сочиняя «Конька-горбунка», рисовал
фантазийные картины не из холодной головы, вот эти дали, кручи
сделали из него поэта. Откуда он, домосед, мог знать океан? В иные вёсны
в половодье Иртыш разливается до горизонта. Безбрежное море воды насколько
глаз хватает. Где, как ни здесь, плавал ершовский кит с городами
и деревнями на спине. Где, как ни в этом просторе, из края земли в край
летал Конёк-горбунок. Здесь нельзя не летать! С Богом данным поэтическим
даром обязательно оторвёшься от земли. А наш Кремль! Не какой-то
другой кремль, наш - шумный, пёстрый, с метким мужицким словом -
вдохновлял Ершова, когда писал о сказочной столице. В детстве он жил в
доме, что стоит у подошвы Троицкого мыса, венчаемого кремлём. Каждый
день задирал Петя голову, глядя на купола Софии, что горели в небесной
высоте. Он не мог не мыслить космически.
Пётр с деланной детской серьёзностью начал декламировать:
Чудо-кит зашевелился,
Словно холм поворотился,
Начал море волновать
И из челюстей бросать
Корабли за кораблями
С парусами и гребцами.
Тут поднялся шум такой,
Что проснулся царь морской:
В пушки медные палили,
В трубы кованы трубили;
Белый парус поднялся,
Флаг на мачте развился;
Поп с причетом всем служебным
Пел на палубе молебны;
А гребцов весёлый ряд
Грянул песню наподхват:
«Как по моречку, по морю,
По широкому раздолью,