Яблоки для патриарха

Не догадалась, голова садовая, на поле том свекольном бросить всё
ради Лилечки, отдать свою обутку: на подружка, а со мной и в твоих тапочках
ничего не сделается! А еще лучше - схватить бы её за руку и утащить
домой... Не хватило ума... Господи, прости меня, грешную...
***
Анна Андреевна рассказывала свои истории воображаемой аудитории,
пока не садился голос. После чего шла на кухню, ставила на газ чайник.
Сыпала заварку в металлический термос, заливала кипятком. Любила
чай из термоса - обязательно тёмный-тёмный и терпкий. Пока заваривался,
смотрела в глубину двора. Скоро, совсем скоро запахнет весной.
Последняя её школа была расположена за вокзалом. Только пешком
туда и можно было попасть. Нагруженная тетрадями поднималась утром
на виадук... Учительница начальных классов, она любила работать с детьми.
Личная жизнь не сахаром была пересыпана - дочь с сыном воспитывала
одна. Муж оказался неисправимым тунеядцем, даже под суд угодил
однажды, отправили на год в ссылку. Десять лет терпела ради детей, а потом
решила - лучше одной, чем с таким. Денег всегда не хватало. Долгие
годы в первую смену преподавала в одной школе, во вторую - в другой.
Когда коллеги говорили: «Анна Андреевна, вы такая стройная, как ухитряетесь
фигуру держать?» - молча улыбалась, рецепт знала радикальный:
есть меньше надо. Да не поделишься, ещё обидятся. Однако не жаловалась
и работала с азартом. Её классы всегда были лучшими в школе. Программа
- одно, да сверх того обязательно старалась дать знаний. И выдумщица.
Чуть не каждую неделю или на каток ведёт, да ещё с песней (сама тоже
гоняла на коньках), или на экскурсию в музей, или на берег Иртыша - провести
урок природоведения под открытым небом. Было и такое, договорилась
с родителями, чтобы дети приходили на полчаса раньше - читать
перед первым уроком. Свою библиотечку собрали (шкаф родитель сделал),
сказки, рассказы, стихи... Её классы были самыми читающими, это
обстоятельство всегда отмечали преподаватели старших классов, которые
учили её деток...
Любила весну, утром не в темноту, как долгой зимой, выходила из
дома, а в разгорающийся день. Поднимется по дороге в школу на виадук и
словно птица в полёте: перед глазами волнующе бескрайний мир... Внизу -
справа и слева - отполированно сверкают рельсы, идут поезда, от вокзала
доносился голос диктора, свежий плотный ветер летит с Иртыша, озорно
бьёт в лицо. А прямо перед ней яркое большое солнце поднимается над
землёй. И если никого рядом не было, Анна Андреевна по-девчоночьи
громко восклицала: «Здравствуй, солнце!»
Разве это забудешь...
Чай любила обжигающий. Наливала из термоса в большую (с фотографией
внучки Танечки) чашку, пила мелкими глотками. Сама себе улыбалась,
вспоминая, как ворчала на неё мама: «Ты чё дёготь пьёшь?» А вообще
- мама стеснялась её: как-никак дочь - учительница, завучем несколько
лет работала. Робела, когда Анна Андреевна приезжала в гости. То, что сын