Яблоки для патриарха

«Ты - советский офицер, коммунист, - напирал майор, - а живёшь в
религиозном болоте. Да ещё и веры-то она не нашей!» Галя была униатка.
«Майор, - сказал ему Иван, еле сдерживая себя, не понравились ему эти
нравоучительные интонации, - не знаю, когда ты в партию вступил, я -
в сорок третьем! Не знаю, где ты воевал, - прекрасно знал Иван, что по
тылам майор прокантовался всю войну, - я добровольцем пошёл в семнадцать
лет и с февраля сорок второго на передке...»
Прочитал отповедь комиссару. Разозлился не на шутку - его, боевого
офицера, тыловая крыса пытается на повышенных тонах носом тыкать,
учить жизни.
Майор тоже разозлился, поставил вопрос ребром: или жена прекратит
в церковь ходить, или подавай на развод. «У меня мама верующая, -
бросил Иван, - что мне от неё прикажешь отказаться?»
Однако дело повернулось так, что пришлось Ивану уходить из армии.
Не больно он и расстроился. С лёгким сердцем подал рапорт: нет, так нет,
жена дороже. В конце-то концов - хватит под ремнём ходить, без того девять
лет в армии. В себе был уверен. Руки-ноги целы, голова на плечах
имеется.
Всё оказалось серьёзнее. Жили они в Станиславе, начал Иван устраиваться
на работу, куда ни обратится - не берут. Потом-то узнал, была
негласная команда в отношении его - «политически неблагонадёжный».
Майор постарался. Приятного мало, но и здесь Иван не стал отчаиваться:
всё, что ни делается, - к лучшему. «Значит, - сказал Гале, - поедем в Боголюбовку».
На что Галя категорически заявила: «Ты шо, Иванку, сказывся,
чи шо! Ни! У вас там холода и церквы нема!»
Как ни уговаривал, как ни взывал к разуму, объясняя, что в их Боголюбовке
полно украинцев, никто не замёрз, Галя стояла на своём.
Закручинился Иван. Как быть да поступить? Сидеть у бабской юбки
побитой собакой? Ну, нет. Дошло дело до развода. Оформили расторжение
брака, и поехал Иван в Боголюбовку. Уже затемно добрался до деревни.
Стучит в окно, мать спрашивает: «Кто?» А он ей, солдат, дескать, пусти,
тётка, переночевать, домой иду. Она: «А мой Ваня всё никак не едет». - «Да
это же я, мама!» Сколько счастья было. Отец смеялся и плакал: «Мало я
тебя тогда выпорол, ой, мало, удрал-таки, поганец!» На следующий день
родню собрали, вечер устроили. Гоша-друг, с которым на войну убежали,
пришёл, пустой правый рукав под ремень брюк заправлен, руку в Польше
потерял, но тоже бравый воин. Хорошо отметили возвращение Ивана.
А вскоре и свадьбу сыграли. Жила у родителей на квартире молодая
специалистка Таня, после техникума прислали её из Омска в колхоз бухгалтером.
Ну и приглянулась фронтовику.
Пятьдесят пять лет вместе прожили. Хорошо прожили. Сына и дочь
вырастили. Да только Галю Иван долго не мог забыть. «Любовь никогда не
перестаёт», - говорит апостол Павел в «Первом послании к Коринфянам».
Мысль апостола, конечно, шире по значению, да прочитай её Иван, он бы
согласился полностью в своём понимании: «Не перестаёт». Фото Гали долго
хранил в укромном месте, пока не исчезло куда-то. Жену не стал спра­