Яблоки для патриарха
- Зачем? - удивился Витька.Ему бумагу протянули. Витька прочитал резолюцию, бумагу в кармансунул и скомандовал:- В шестой не суйтесь, айда со мной.Позже скажет, что горячий командир отправил их на расстрел за дезертирство.Голубев, пользуясь административным ресурсом, оставил земляковпри штабе. Воевать им на передовой не пришлось, были заняты по хозяйственнымделам.В августе-сентябре 1919 года чапаевский штаб находился в станицеЛбищенская. Четвёртого сентября Витька Голубев после завтрака отдалраспоряжение моему деду: подобрать двенадцать красноармейцев для сопровожденияобоза с ранеными в госпиталь.- Наших возьми, костинцев, - наказал. - Готовьте лошадей, подводы.После обеда тронемся в Уральск.Чувствовали себя чапаевцы уверенно на землях уральских казаков,в последние месяцы их дивизия знатно потрепала белых, которые послежестоких летних боёв откатились на юг, к Каспийскому морю. Оснащаласьдивизия более чем достаточно, даже авиацией располагала - аэропланыимелись, а склады ломились от боеприпасов. Артиллерийские снаряды,винтовки, патроны - всё в преизбыточном количестве. Белые, зализываяраны, затаились, не решаясь переходить к масштабным военным действиямпротив превосходящего числом и огневой мощью противника. Голубевбрал бойцов сопровождения не столько для охраны, сколько для сугубообозных функций - лошадей обиходить, раненых погрузить-разгрузить.Четвёртого сентября они сытно отобедали, поместили раненых нателеги и отправились в путь. Его наметили с одним ночлегом, в дневнойпереход до Уральска не добраться. Километров десять проехали по жаре ивстали в деревне, чтобы утром отправиться в пункт назначения.В три часа ночи в Лбищенск ворвался спецотряд белых численностьюв тысячу двести человек, основу которого составляли уральские казаки.Маневр удался. Фактор внезапности сыграл решающую роль. Нападавшиезастали врасплох гарнизон и разгромили его полностью. И это притом,что чапаевцы по численности в три раза превосходили белых. Это былатщательно подготовленная операция возмездия - Чапаев слишком насолилуральским казакам. Два раза до этого ускользал из их рук. Хорошо вооружённыйотряд белых совершил стопятидесятикилометровый бросокв тыл к красным. Продвигался к Лбищенску скрытно, без боёв, переходыделал ночами - два чапаевских аэроплана-разведчика то и дело днём пролеталинад степью.Обоз с ранеными только-только успел уйти из станицы, дед и его сотоварищичудом не попали под разъезды белых, которые перекрывали дороги,стараясь никого не впускать и не выпускать из Лбищенска. Готовилиськ ночной атаке.Чапаевцы-костинцы не слышали боя, мирно спали в соседней деревне.А бой завязался ожесточённый, даже с применением артиллерийских
орудий. Спецотряд имел батарею из двух пушек. В Лбищенске погибло втой схватке более полутора тысяч красных бойцов, а сколько их утонуло,переплывая Урал, сколько было изрублено в степи при отступлении. Тяжелораненного Чапаева переправили на другой берег Урала, там и умер.Ничего этого не знали костинцы, сопровождая раненых. Лишь вУральске дошла до них весть о трагедии в Лбищенске.- Как ты отнёсся к этому? - спрашивал я деда.- Помолился за убиенных, поблагодарил Бога, что отвёл меня от беды.Дед служил в чапаевцах с Евангелием в кармане гимнастёрки. В церковно-приходскойшколе был первым учеником, священник всегда ставилв пример другим. После окончания школы продолжал петь в церковномхоре, помогать священнику в алтаре, за что батюшка одарил активногоприхожанина карманным Евангелием 1914 года выпуска. С ним дед прошёлГражданскую, с ним жил на спецпоселении. В 1984-м, за год до смерти,передал мне. На внутренней стороне обложки сохранилась надписьсвященника «Благословляю». Ниже фамилия и подпись иерея. Фамилиястёрлась, не разобрать. Дед тоже сделал мне дарственную подпись. Сверхуубористый почерк священника, ниже каракули деда. К семидесяти годамон на один глаз полностью ослеп, вторым лишь контуры предметов различал- глаукома.Я с Евангелием деда не расстаюсь. Оно побывало в Иерусалиме, наАфоне, на Синае, в Дивеево, Ганиной Яме, в Греции, Риме.В Великую Отечественную войну статус спецпоселенцев не влиял намобилизацию - ссыльных призывали наряду со всеми. Но и бронь давалинужным в тылу. Дед попал под бронь, участвовал в выпуске стратегическойпродукции - работал в артели по заготовке болванок из карельскойберёзы, идущих на приклады для стрелкового оружия. В районе спецпоселенияимелось немало болот. Карельская берёза нужной плотности - неколкая, росла в низких местах. Как рассказывал дед, бывало, по колено вводе работали.- Дед, - спрашивал его, - сапоги выдавали?- Ты что, внучок, в сапогах проработаешь неделю и помрёшь.- Почему?- Ноги застудишь.- А ты в чём работал?- В лаптях.- Как в лаптях? Мокро ведь.- Ну и что, черпанул воды, ногу поднял, вода вытекла, а потом на тебевысохнет. В сапоге само по себе не высохнет.Николай, старший сын деда, рано проявил способности к наукам.Учителя настаивали, дед и сам прекрасно понимал - надо головастомусыну дать образование. Три раза отправлял учиться. Однако спецпоселенцуна пути к наукам ставили шлагбаум - неблагонадёжен, нельзя такоговооружать знаниями. На четвёртый раз всё же проскочил, попал на курсыагрономов, окончил их, но поработать в сельском хозяйстве война помешала.На спецпоселенческую неблагонадёжность, которой глаз кололи
- Page 163 and 164: Ответили грубо.- Я с
- Page 165 and 166: Миша недовольств н
- Page 167 and 168: Мужчина поздоровал
- Page 169 and 170: -Что-то нехорошо мн
- Page 171 and 172: В жизнеописании сх
- Page 173 and 174: Христово умрёшь. Ва
- Page 175 and 176: Матери. Ходили двум
- Page 177 and 178: мых святых, что дав
- Page 179 and 180: выше, сказка уходил
- Page 181 and 182: никами Таёжке так и
- Page 183 and 184: а надо на приходах
- Page 185 and 186: Е д и н ы й rjH ЕЕсли б
- Page 187 and 188: Слушаю матушку, пот
- Page 189 and 190: сов... Сегодня отдох
- Page 191 and 192: - Вот с такой высоты
- Page 193 and 194: - Вы знаете, мамаша,
- Page 195 and 196: Вижу, муж с женой, о
- Page 197 and 198: Поехал в училище, т
- Page 199 and 200: бухгалтером и серь
- Page 201 and 202: - Странно...Подошло
- Page 203 and 204: есть, ну и с Богом, ч
- Page 205 and 206: У меня рамка хороша
- Page 207 and 208: После чего батюшка
- Page 209 and 210: Яехал в пригородно
- Page 211 and 212: - Как не может?!Дед о
- Page 213: в Костино за трофея
- Page 217 and 218: Мама заходит и гово
- Page 219 and 220: Много позже я понял
- Page 221 and 222: - Воля покойного, - о
- Page 223 and 224: Ах ты, степь широка
- Page 225 and 226: смертным полком». Д
- Page 227 and 228: В институте я не ра
- Page 229 and 230: Я всего-то краем ух
- Page 231 and 232: Папа - отдельная ис
- Page 233 and 234: Саша в церкви с рож
- Page 235 and 236: добрая четверть да
- Page 237 and 238: К нам в Омск переех
- Page 239 and 240: Окончилась литурги
- Page 241 and 242: несе гллл водуБыло
- Page 243 and 244: Иван на всякий случ
- Page 245 and 246: Сын Ивана Яковлеви
- Page 247 and 248: Госпитальным хирур
- Page 249 and 250: «Ты - советский офи
- Page 251 and 252: еессонни^лЭтой вес
- Page 253 and 254: Тётка, сестра отца,
- Page 255 and 256: Лиля-ленингул^клА к
- Page 257 and 258: Не догадалась, голо
- Page 259 and 260: Работала Любушка в
- Page 261 and 262: Жди меня, и я вернус
- Page 263 and 264: осет слсушки дуниБ
- Зачем? - удивился Витька.
Ему бумагу протянули. Витька прочитал резолюцию, бумагу в карман
сунул и скомандовал:
- В шестой не суйтесь, айда со мной.
Позже скажет, что горячий командир отправил их на расстрел за дезертирство.
Голубев, пользуясь административным ресурсом, оставил земляков
при штабе. Воевать им на передовой не пришлось, были заняты по хозяйственным
делам.
В августе-сентябре 1919 года чапаевский штаб находился в станице
Лбищенская. Четвёртого сентября Витька Голубев после завтрака отдал
распоряжение моему деду: подобрать двенадцать красноармейцев для сопровождения
обоза с ранеными в госпиталь.
- Наших возьми, костинцев, - наказал. - Готовьте лошадей, подводы.
После обеда тронемся в Уральск.
Чувствовали себя чапаевцы уверенно на землях уральских казаков,
в последние месяцы их дивизия знатно потрепала белых, которые после
жестоких летних боёв откатились на юг, к Каспийскому морю. Оснащалась
дивизия более чем достаточно, даже авиацией располагала - аэропланы
имелись, а склады ломились от боеприпасов. Артиллерийские снаряды,
винтовки, патроны - всё в преизбыточном количестве. Белые, зализывая
раны, затаились, не решаясь переходить к масштабным военным действиям
против превосходящего числом и огневой мощью противника. Голубев
брал бойцов сопровождения не столько для охраны, сколько для сугубо
обозных функций - лошадей обиходить, раненых погрузить-разгрузить.
Четвёртого сентября они сытно отобедали, поместили раненых на
телеги и отправились в путь. Его наметили с одним ночлегом, в дневной
переход до Уральска не добраться. Километров десять проехали по жаре и
встали в деревне, чтобы утром отправиться в пункт назначения.
В три часа ночи в Лбищенск ворвался спецотряд белых численностью
в тысячу двести человек, основу которого составляли уральские казаки.
Маневр удался. Фактор внезапности сыграл решающую роль. Нападавшие
застали врасплох гарнизон и разгромили его полностью. И это притом,
что чапаевцы по численности в три раза превосходили белых. Это была
тщательно подготовленная операция возмездия - Чапаев слишком насолил
уральским казакам. Два раза до этого ускользал из их рук. Хорошо вооружённый
отряд белых совершил стопятидесятикилометровый бросок
в тыл к красным. Продвигался к Лбищенску скрытно, без боёв, переходы
делал ночами - два чапаевских аэроплана-разведчика то и дело днём пролетали
над степью.
Обоз с ранеными только-только успел уйти из станицы, дед и его сотоварищи
чудом не попали под разъезды белых, которые перекрывали дороги,
стараясь никого не впускать и не выпускать из Лбищенска. Готовились
к ночной атаке.
Чапаевцы-костинцы не слышали боя, мирно спали в соседней деревне.
А бой завязался ожесточённый, даже с применением артиллерийских