гнездо_block_NEW2

Крестьянское гнездо
Вывешанная карта в Красном Яру, на которой флажками указывалась
линия фронта, всегда привлекала большое количество людей, обсуждавших
причины отступления наших войск и способы нанесения ударов по врагу.
Пошли разные слухи о положении на фронтах. В один из дней, наблюдая за
проходящим пассажирским пароходом, идущим из Астрахани в Красный Яр,
мы удивились его маневру – он стал приставать к берегу, чего раньше никогда
не бывало. Все наблюдающие бросились встречать, и мы увидели многих людей
не нашей национальности, кого с небольшим чемоданом, портфелем, а многих
без ничего. Это были первые вестники ужасной войны – эвакуированные из
западных, приграничных областей. Их называли тогда – беженцы. И это действительное
наименование, они спасались (по рассказам) бегством. Их сразу
распределили по домам и работу предоставили в колхозе, но к такой работе
они не были приспособлены – интеллигенты. Из них осталась только одна
семья в селе.
Зима 1941 года наступила рано повсеместно, в ноябре уже начались морозы.
В январе 1942 года уже призывались мои товарищи по школе 1923 года
рождения, а летом – 1924 года. Летом 1942 года мы уже наблюдали первые
признаки приближающегося фронта. В небе стали появляться фашистские
разведчики, услышали первые выстрелы зенитных пушек, увидели лужи прожекторов
и трассы снарядов в ночном небе Астрахани. Слышали и видели
взрывы бомб, пожары в городе на нефтехранилищах, от которых столбы
дыма хорошо видны были в Забузане. Военная обстановка нас 15-16 летних
ребят сразу поставила в ряды взрослых. Мне доверили пароконную сенокосилку,
на которой всегда работали мужчины, знатоки этого дела. Спешно
выкашивали траву, освобождая землю под аэродром. Руководили нами военные.
В один из дней опять стали слышны выстрелы зениток, затем взрывы
бомб, в воздухе стоял гул самолетов. Нас предупредили, что немцы обстреливают
людей, ведущих работы на таких объектах. Слышу очень близкий
гул, характерный для немецких самолетов, обернувшись назад, я увидел в небе
самолет. Выключив машину, я резко направил лошадей в сторону и снова
взглянув на небо, я увидел парящего орла, а над лесом метрах на 50-ти курсом
на запад летел бело-голубой двухмоторный фашистский самолет и черными
крестами на борту и на крыльях (Ю-88). Сзади и выше его в 3-4 км несколько
наших тупоносых истребителей (И-16), не решавшихся преследовать этого
врага. Бомбежки города и 12-и футового рейда (место перелива нефти с морских
на речные танкеры) ниже Астрахани продолжались все лето днем и
ночью.
Глядя со стороны на город, испытываешь одно чувство, а когда я оказался
в городе во время воздушной тревоги, совсем иное. Я сразу вспомнил простор
села и еще хуже, когда ночью отплыл на пароходе и началась бомбежка.
Осенью налеты почти прекратились. На выстроенном нами аэродроме,
самолетов не было. Однажды перед вечером на него сел ПЕ-2 и недалеко от
переправы, на краю летного поля остался ночевать. Утром, идя в школу, я
видел, как экипаж одевал парашюты и через несколько минут сделал первый
— 72 —