гнездо_block_NEW2

4. Школа выживания и жизни
локом другие односельчане. Сливок нам, конечно, не давали, а из них потом
пахтали масло сливочное на самодельной деревянной пахталке, где отделялось
масло от сыворотки. Вот её- то мы и попивали вдоволь. В семье у бабушки
Татьяны Алексеевны выращивали просо. Что бы получить просяную
муку, мололи его на самодельной ручной мельнице, состоящей из двух отполированных
круглых плит, прижатых плотно друг к другу. Внизу плита
толще и неподвижная, а вторая сверху подвижная, с отверстием в центре и
ручкой с краю. Зерно засыпалось в центр, плита вращалась человеком, а мука
по желобкам в плитах сыпалось на подложенное вниз полотно. Думаю, что
диаметр плит (камней) был около полуметра, толщина 20-10 мм, а приводить
в движение жернова удобнее, расположив это сооружение между ног. Из
такой муки пекли оладьи и варили кашу, добавляя шелуху, что очень способствовало
прекрасной работе кишечника. Справедливости ради замечу, что
основную массу шелухи всё-таки скармливали свиньям. А вот рис толкли в
ступках. Ступки были деревянные, высокие с большим деревянным пестом. В
таких ступах толкли рис юноши и взрослые, обычно для использования готовой
продукции про запас. Были ступки и металлические, не большие, с коротким
металлическим пестом. На них толкли рис и взрослые и дети,
обычно для немедленного использования очищенного от шелухи риса. Эта монотонная
работа считалась трудовой повинностью, поэтому изобретали
разные ухищрения, например, считали удары, передавая пест из рук в руки.
Хорошо, что сейчас ступки, песты сохранились в виде музейной редкости.
Почему-то приятным пятном врезались мне в память картины, когда я
ребёнком натыкалась на подпольную, не санкционированную, как сейчас говорят,
кладку яиц. Курица свой инстинкт размножения воплощала в жизнь,
откладывая яйца в тайне, где-нибудь в укромном месте, а не в узаконенном
хозяйкой гнезде, откуда ежедневно забирались все яйца, кроме одного – подкладыша.
За такую находку обычно следовало моральное или материальное
вознаграждение. А иногда, если не санкционированная кладь была большой и
курица уже сидела на яйцах, то такую «беременность» бабанька узаконивала
и внимательно следила, чтобы ничто не мешало процессу высиживания цыплят.
Помню ещё, как бабушка приводила в чувство тех кур, которым надоедало
всё время нести яйца и они расслаблялись, «брали отпуск» от этой работы.
Внешне это проявлялось в виде «распушистости», квохтания. Такую
курицу ожидала шоковая терапия: распутницу бабушка окунала с головой в
бочку с водой. Дурь мгновенно улетучивалась.
У бабушки был большой двор. Здесь было всё, что необходимо для ведения
крестьянского хозяйства: деревянный амбар, катух, лабаз для овец, баня, два
лабаза для скота и ещё один сарай. Такое хозяйство было только у зажиточных
людей. Это всё построили не мы сами, а купили у купца, который бежал
от раскулачивания, так рассказывала мне старшая сестра. Каждое строение
имело своё назначение. В катухе резали скот, рубили головы курам. При
этом, на детей не обращали внимание, разве что иногда звали в чём-то помочь.
Считалось, что эти процессы не ранят, а закаляют детские души. Запомнился
случай с мёртворождённым телком. Дед из шкуры этого телёнка
— 31 —