гнездо_block_NEW2

7. Разные судьбы
стве присматривать за Дедынькой. Я старалась встать пораньше и приготовить
завтрак, натаскать воды с речке. Он же считал, что ребенка с ним
оставили, и тоже старался встать раньше и приготовить завтрак и натаскать
воды. У него получалось раньше, но готовил он густую лапшу с картошкой,
это был суп без бульона. А воду мы уже на перегонки носили с речки.
Я никогда не могла носить воду на коромысле, сельские ребята считали
меня городской и не приспособленной. И вот утром рано, я встала и пошла
за водой с ведрами и коромыслом. Пыталась все это объединить, но носить
на коромысле воду оказалось не просто и очень больно. Так я все отдельно принесла
и воду и коромысло. Больше не притрагивалась к коромыслу, он так и
весел в амбаре.
Не помню весной или летом, а может и ранней осенью, но было тепло, заготавливали
кизек. Во дворе у загона для овец месили солому с навозом, потом
это формовали, им топили печи зимой. Хорошо, что я не брезгливая, да
никто и не интересовался этим, меси да меси и все тут.
А ведь их чуть не раскулачили в начале колхозного бытия. Старший сын
Григорий Филиппович, тогда Гришка «спутался» с Лидой Васильевной, у нее
были дети, видимо от первого брака. Бабанька с Дедынькой были против их
отношений, мало ли девок в селе и отправили Гришку подальше от нее в Красный
Яр. Она узнала об этом и на телеге догнала его на переправе. В то время
она была в сельском совете и, пользуясь своим положением, пригрозила , что
если и дальше будут стоять у них на пути , то семью раскулачат. Решили,
что пусть пропадает один, чем вся семья. Но об этом мне рассказала Бабанька
позже. А до этого меня Лида Васильевна увезла к себе в деревню погостить.
Я была сначала рада, для меня поездка в деревню это вволю молока,
купанья и все др. удовольствия. Ан не вышло. Молоко продавали, а что стечет
из бидона в чашку, доставалось мне. Главное блюдо – отварная старая, сухая
рыба готовилась через день. Они были уже пожилые люди и видимо, им кушать
не хотелось. Чай пили весь день со свежей заваркой индийского чая.
Халва к чаю лежала в печке, причем свежая задвигалась дальше, а та что
тверже – на стол. Я быстро поняла, что мне срочно надо в Забузан и д. Гриша
через неделю меня отвез на лодке. Вот ту- то я поняла, кто мне роднее всех,
и не только из-за угощений, они просто так жили, а я явление временное. В
Забузане же меня всегда ждали с любовью и все вращалось вокруг меня. И каждый
раз Бабанька командовала: «Дуська, неси молоко». Бабуся и без напоминания
старалась меня угостить всегда лучшим. Для меня это было естественно,
а сейчас очень дорого. Приехала как-то поздно вечером и сразу улеглась
спать. Под окнами, но ближе к магазину, стояла небольшая компания
деревенских ребят с гитарой, они что-то пели. Меня разбудила Бабанька со
словами: «девка, вставай и иди гулять, женихи пришли». Я отвечала, что
мол мало ли кто ходит по улице. Она в ответ, что к ней ни разу никто не
пришел песни петь под окном. Так и настояла, чтобы я отправилась на улицу
гулять. Обычно я приезжала днем, однажды решила поехать в пятницу вечером
и передала через Татьяну Мусишкину (она тогда училась в городе. А Мусса
– это имя, а не фамилия. Я долго не знала об этом), что бы меня встретили
— 261 —