гнездо_block_NEW2

6. Из жизни самого молодого сокола
пивал по пол-литра. Лицо его заметно потускнело. Это была последняя
встреча с ним. На вторые сутки, после получения телеграммы от Нины я
двинулся в Москву, где часа через 2-3 встретил семью. Теперь наступал самый
тревожный момент, нужно было завести Валерика в санаторий, а он этого
не хотел, хотя мы его давно настраивали. Глядя на него, и нам было тяжело.
Вышли мы в Болшево, осталось пройти километра 1,5. Валерик не захотел
дальше идти, просил не оставлять его. Тяжелее испытания не придумаешь.
Мы видим, что ему стало лучше; врачи рекомендуют закончить обязательно
курс лечения, а он не хочет оставаться, так как мы далеко, и до конца года
он нас не будет видеть. Нина уже не могла что-то решать, нужно понимать
сердце матери. Пришлось мне кое-как уговаривать и потихоньку приближаться
к санаторию. Ценой невероятных душевных усилий мы подошли к санаторию
– Валерик в слёзы и громко. Вышли сёстры и заведующая, успокоили,
уговорили его, а мы с комом у горла поехали на вокзал. Это было последнее
посещение Москвы семьёй. В Сталинабад летели самолётом. В гарнизоне
жизнь шла своими заботами. Нину уговорила соседка (Лёзина Олимпиада
Матвеевна) пойти в хор при офицерском клубе, всё быстрее будет проходить
время. Инна росла без признаков болезни. Её подружками были: Наташа Черкасова,
Лена Лебецкая и сёстры Мордвиновы.
В полётах нужно было освоить новый вид подготовки – перехват воздушных
целей. Для этого нужно было уметь наводить с земли перехватчиков на
воздушную цель. Это нужно было начинать мне самому и одновременно учить
других офицеров наведения. Сам я опыта не имел, но видел, как это делается,
взялся, и сразу получилось хорошо, и постепенно освоил управление самолётами
для наведения их на цель. Наступила осень. Однообразная погода несколько
месяцев очень надоела и хочется увидеть дождик, просто соскучились
за такой погодой. Иногда с запада врывается в долину сильный ветер (афганец),
который приносит облака густой пыли. Эта пыль стоит в воздухе неделю,
видимость при этом уменьшается до 500-600 метров, солнце через пыль
просматривается, как луна. В такие дни бывает очень душно.В зиму нужно
было запасаться углём, а вместо дров – саксаулом, который не рубили топором,
а били о камень – так он хорошо ломался. Заготовка проходила централизованно,
осталось самому только сложить в сарай. После ноябрьских праздников
пошли на субботник по уборке хлопка. Он уже был собран, но часть
осталась в коробочках, из которых трудней выбирать. Труд этот не из лёгких.
После окончательной уборки стебли вырывают, и таджики используют
их для обогрева. У них в домах нет печей, готовят пищу на очаге во дворе. В
доме же по середине – яма, в которой в холодное время на ночь жгут бурьян.
Спать укладываются ногами к яме, укрываясь несколькими одеялами. Зимы
здесь тёплые. Днём всегда плюсовая температура, а ночью редко доходит до
-7–10°. В конце ноября пошли дожди, они здесь тянутся по 5-6 дней, так как
облака задерживаются горами, и они здесь стоят, пока не иссякнут. В комнате
была плита, и в такие дни мы иногда её растапливали. Подходило
время ехать за Валериком, привезти его к Новому году, чтобы начать год
всей семьёй вместе. В одну из глубоких декабрьских ночей пришёл посыльный
— 177 —