гнездо_block_NEW2

Крестьянское гнездо
с семьей зам по строевой полка Чеботарь. Он нам иногда «давал тепла», раза
по два-три тренировал делать «подъем», «отбой». В декабре уже пошли настоящие
морозы. Однажды я стоял в такую погоду на посту. В сапогах быстро
стали замерзать ноги, я стал быстро ходить, приседать, уже ног не
чувствую и кажется мне, что большой палец попал под ступню. Я выстрелом
стал звать смену – никого, выстрелил второй раз, опять никого. Время тянулось
ужасно медленно, наконец, пришла смена. В караулке я разулся и с радостью
увидел, что палец цел, чуть побелевший, прихвачен морозом был и
нос. Несмотря на такие жуткие условия, ходили строем только с песней, в
этом немного получали радость, а пели мы хорошо.
Вскоре нашим мукам пришел конец. Этот полк расформировывают,
оставляют 3 полка, и теперь будет называться не школа, а Армавирское училище
летчиков. Всех курсантов, не имевших среднего образования, отправили
в г. Вольск, в автошколу, а остальных – в теоретический батальон, в Армавир.
Учиться снова по новой программе. Туда поехали мои знакомые: Рябоконь
И.А., Самгородецкий А.П. Нас четверых с Лебедевым Н.К. направили почемуто
в Кавказскую, в учебный полк. Опять была явная ошибка.
Был конец января 1946 года. Кавказская встретила нас морозом с ветром.
Станицу, стоявшую на высоком берегу Кубани, продували ветры со всех сторон.
Бытовые условия оставались также плохими и самое главное – в казарме
холод. Начался первый после войны мирный год, страна перешла на мирный
путь развития народного хозяйства. Основной вопрос – продовольственный,
стоял так же остро, как и в военные годы. Готовились к выборам в Верховный
Совет ССР, на сессии которой должны принять пятилетний план восстановления
и развития народного хозяйства.
К 28-ой годовщине Красной Армии на тожественном собрании, посвященном
этому дню, мне была вручена медаль «За Победу над фашистской Германией
в 1941-1945 гг.». Это была моя первая награда.
Служба в 1-м полку 1-ой эскадрильи Армавирского училища опять не
вошла в нужную колею, т.к. здесь собрались уже окончившие первоначальное
летное обучение. Мы понимали эту ошибку, но пришлось долго ждать ее разрешения.
Теорию учили вместе со всеми, а пришла пора летать, они пошли
на аэродром, а нам опять ждать. В начале июня 1946 года нашу эскадрилью
отпустили в отпуск. Радости не было предела. Предстояло теперь самому
ехать поездом домой. Стояла жаркая погода, длительное время дул восточный
ветер, который вызвал сильный неурожай. Это было тяжелое послевоенное
время. Билетов в сторону г. Грозного на станции не оказалось, вокзал
забит военными, ехавшими домой. Терять же время отпускное нельзя. Нужно
было ехать. Мне удалось пробраться в тамбур вагона, а затем устроится,
то на крыше, то в вагоне, так доехал до Грозного. Там приобрел законное
место в воинском вагоне и двинулся на Астрахань.
Во второй половине следующего дня на фоне песков показался Астраханский
кремль (крепость). Остановился у тети Кати. На следующий день получил
продукты на отпуск и пароходом поехал в Забузан. Было половодье,
поля затоплены водой, по берегам рек зеленела верба.
— 128 —