literaturaTmcodneobis Tanamedrove problemebi Contemporary ...

именно в этом качестве – носителей того или иного менталитета –
выступают персонажи Г.Харабадзе.
Таким образом, целью прозаика отнюдь не является создание
«портрета иностранца» в его традиционном значении. Указание национальной
принадлежности - это один из наиболее действенных
способов маркировки, к которым он прибегает для краткости художественной
характеристики своих героев: писатель апеллирует непосредственно
к сознанию читателя, вызывая у него ту или иную
цепочку наиболее типичных ассоциаций – стереотипов того или
иного национального характера. «Понять другого» непросто. Человек
понимает только то, что уже сумел понять, узнавание легче,
«комфортнее», нежели познание нового», - пишет В.Б.Кашкин, отмечая,
что «стереотип этнокультурной и лингвокультурной группы
стирает границы между индивидами, но проводит, закрепляет и
поддерживает границы между самими группами» (Кашкин 2004).
При этом «за словами русский, англичанин, француз, немец, итальянец
и др., - утверждает исследователь, - всегда стоит нечто большее,
чем некоторая группа людей. Употребление этнонима вызывает
в сознании свернутые в единый образ воспоминания о
предшествующих контекстах его употребления, оценки соответствующих
этнических групп, эмоциональное отношение к ним и т.п.
То есть, этноним в межкультурном дискурсе скрывает за собой
миф как свернутое руководство к действию» (Кашкин 2004). И
Г.Харабадзе мастерски пользуется этим: порой обыгрывая, а иногда
разрушая сложившиеся мифы и стереотипы, писатель не только
достигает занимательности повествования, но и привносит в него
тонкий юмор.
Этимология слова чужой связана со словом чудной, т.е. «необычный,
странный». Авторская позиция Г.Харабадзе по т.н. «национальному
вопросу» совершенно однозначна – ни на одну минуту
писатель/главный герой не отождествляет себя ни с одним представителем
инонациональной среды. Он - грузин, всегда и во всем,
и не устает это подчеркивать (правда, с различной интонацией, но
«я - грузин», звучит почти в каждом из его произведений, или четко
следует из контекста. Впоследствии, в повести “Тамада”, писатель
признается: “Сколько раз в жизни я произносил эти два слова:
”Я Грузин“ как бы в порядке вещей – не задумываясь, что это мое
«Я», мое достоинство, мое лицо, моя гордость – так же как при виде
восходящего солнца не каждый раз вникаешь в величие и уни-
242