Полное собрание сочинений Н. С. Лескова

гаиньскиыъ, былъ над'Ьтъ длинный черный сюртукъ. Толсто-настеганная
венгерка, въ которой онъ сндёлъ до этого
времени, лежала па дпван'Ь, а на столе, возле лампы, былъ
брошепъ артистпческп-устроенпый седой, клочковатый парикъ
II длинные польск1е усы.
РациборскШ, взойдя, переложилъ ключъ и заперъ за собою
дверь. Онъ дернулъ-бы.10 занавеску другой двери, что
вела въ буфетъ, но Яро1Ш1ньск1й сказалъ;
— Здесь уже заперто.
Рациборший подошелъ къ печке н, заложивъ назадъ руки,
сталъ молча.
— Велите ложиться спать лакею,— сказалъ Ярошиньшай,
продолягая быстро ходить по комнате и смотря въ подъ.
— Михаль! ложись спать, — крикнулъ по-польски Рациборскчй
въ фальшивый отдушпнкъ и, тотчасъ же закрывъ
его войлочнымъ колпачкомъ, лежавшпмъ на шкафе, сталъ
снова у печки.
Съ минуты выхода гостей здесь все говорили по-польскн.
Прошло бо.тЬе часа, какъ загадочный человекъ сделать
последнее домашнее расноряжен1с, а онъ все ходплъ по
комнате, опустнвъ па грудь свою умную голову п смотря
иа схваченныя спереди кисти бедыхъ рукъ. Онъ былъ необыкновенно
пптересенъ: его длинная черная фигура, съ
шпроко-раздувающимпся длинными подами тонкаго матерчатаго
сюртука, придавала ему видъ какого-то мрачнаго
духа, а мрачная печать, лежавшая на его беломъ лбу, и
неслыпшые шаги по шгкому ковру еще более увеличивали
это сходство. Онъ не ходидъ, а точно деталь надъ
поломъ на свопхъ черныхъ, крылообразно-раздувающихся
фаддахъ.
Рациборск1й стоялъ молча. Столовые часы мелодически
прозвони. три раза.
— Это все, что я виделъ’ — спросплъ иезнакомецъ, продолясая
ходить н смотреть на свои опущенныя къ ко.ленямъ
руки.
— Это все, панъ каноинпкъ,— отвечадъ тихо, но съ достоинствоыъ
Рациборсшй.
— Странно!
— Это такъ есть.
Опять началось долгое молча1пе.
— И другого ничего?