Полное собрание сочинений Н. С. Лескова

шлите, а мы сейчасъ псрсведеыъ Лизавету Егоровну. Только
чтобъ она васъ здЬсь не застала: оиа вЬдь, знаете, такая...
деликатная, — разсказывалъ докторъ, уже сходя съ конторскаго
крылечка.
Докторъ урезонплъ Лизавету Егоровну: ее привели въ
теплую комнатку конторщика, напоили горячимъ чаемъ съ
виномъ, птичница вытерла ее спиртомъ и уложила на конторщикову
постель, покрытую чистою простынею.
Докторъ не позволялъ ЛизЬ ни о чемъ разговаривать,
да она и сама не расположена была бесЬдовать. Въ комнатЬ
поправили лампаду и оставили Лизу одну съ своими
думами и усталостью.
Докторъ съ Помадой остались въ кояторЬ, слузкившей
преддвер1емъ къ конторщикову апартаменту.
Они посидЬли съ полчаса въ совершепномъ молчан1п,
перелистывая отъ скуки книги «О приходЬ и расходЬ разнаго
хлЬба снопами и зерномъ». Потомъ докторъ сня.1ъ
ногою сапоги, подошелъ къ Лизиной двери и, послушавъ,
какъ спить больная, возвратился къ столу.
— Что?— прошеиталъ Помада.
— Ничего, дышитъ спокойно и спитъ. Авось, ничего не
будетъ худого. Давай лозкпться спать. Помада. Ложись ты
на лавкЬ, а я здЬсь на столЬ прилягу, — такзко шопотомъ
проговорила докторъ.
— НЬтъ, я не .тягу.
— Отчего?
— МнЬ не хочется спать.
— Ну, какъ знаешь, а я лягу.]
И докторъ, положивъ подъ голову нЬсколько книгъ «О
приходЬ и расходЬ хлЬба снопами и зерномъ», легъ на
столъ и закрылся своимъ полушубкомъ.
— Чтб бы это такое значило?— нрошепталъ, наклоняясь
къ самому уху доктора, Помада, тозке снявш1й свои сапоги
и подкравш1йся къ Розанову совершенно неслышными шагами,
какъ котъ изъ хрустальной лавки.
— Чтб такое? — спросилъ шопотомъ докторъ, быстро
откинувъ съ себя полушубокъ.
Помада повторилъ свой вопросъ.
— А, шутъ этакой! Испугадъ совсЬмъ. Я дума.тъ узкъ
пе вЬсть чтб дЬластся.