манеж в «октябре» / manege in «octyabr» - Московский ...
манеж в «октябре» / manege in «octyabr» - Московский ... манеж в «октябре» / manege in «octyabr» - Московский ...
4НетерпимостьКОНКУРС Маттерхорн (Matterhorn)/ Реж. Дидерик Эббинге ПосетителимузеяКОНКУРС ДОКУМЕНТАЛЬНОГО КИНОХолокост – клей для обоев?Реж. Мумин ШакировКак любое «вирусное видео» в интернете, этотролик прожил короткую, но яркую жизнь. Внем сестры Евгения и Ксения Каратыгинына вопрос «Что такое холокост?» в телевикторинеотвечают: «Клей для обоев». Одни как следуетпосмеялись, другие тяжело вздохнули и поговорилио падении уровня образования в России.Через какие-то полгода о сестрах-двойняшках всезабыли. Режиссер Мумин Шакиров познакомилсяс ними в самый разгар скандала, пригласив их вкачестве ведущего радио «Свобода» на один изэфиров. Там ему и пришла в голову идея, простаядо гениальности: купить сестрам сначала билет напоезд Москва – Варшава, а оттуда – на автобус доОсвенцима.Попадая в поезд, девочки без стеснения начинаютрассказывать о себе. Как росли в маленькомгородке во Владимирской области без отца (здесьне только ученики, но и учитель истории, кажется,не до конца понимает, что такое холокост).Как уехали учиться в Москву и ходили с одногокастинга на другой, и чтобы заработать тысячу рублей,и чтобы мама смогла увидеть дочек по телевизору.Пусть только как статистов на медицинскомток-шоу «О самом главном». Все это времяЖеня и Ксюша неумолимо приближаются к музеюпамяти геноцида евреев, все еще не подозревая,что их ждет. В свое время они были так увлеченыобрушившейся славой, что даже не нашли времязаглянуть в «Википедию».Режиссер не стесняется использовать самыепримитивные телевизионные приемы, подкладываяв драматичные моменты грустную закадровуюмузыку или спекулируя одним и тем жепо-разному обыгранным эпизодом, в которомсестры-близняшки поют душещипательную песнюпро сердце мамы. Только для того, чтобы показать,как их мама, недавно пережившая инфаркт,не может удержать слез, смотря эту запись нателефоне. Но все это отходит на второй план,когда сестры добираются до музея. Просто слушаяэкскурсовода и проходя из одного зала в другой,они меняются в лице, пока одну из них не начинаютдушить слезы – одновременно от ужаса истыда. На этот раз – праведные, настоящие. Так ипросыпается память, чтобы теперь уже никогда неисчезнуть.Никита КарцевПо определению и по умолчанию, несмотря навсе уловки политкорректности, «чужой» – этовраг. От запущенного тобой в дом незнакомцаничего хорошего не жди: обманет, разведет, разорит,расчленит и съест. Неважно, 14-летняя это сиротка илиинтеллигентный бородатый бомж.Чужой на пороге «хорошего дома» появляется едвали не исключительно в произведениях абсурдистскойнаправленности: герои реалистического искусства чужихи на порог не пустят, и в этом их трудно упрекнуть.В демонстрируемом в программе ММКФ «Малыеголландцы» фильме «Возмутитель спокойствия» (оригинальноеназвание – «Боргман») мастер голландскогоабсурда Алекс ван Вармердам предложил очереднуюустрашающую параболу об «ангелах истребления».Она в который раз воплотила подсознательный трепетбуржуазии, справедливо опасающейся проникновения«чужих» под свои сверхблагополучные крыши. Матьсемейства – одновременно и домохозяйка, и «современнаяхудожница» (что уже смешно) – не позволяетняне своих детей оставлять на ночь бойфренда. Приэтом из чувства вины перед низшим классом широкооткрывает дверь в этот дизайнерский дом... изгнаннымиз подземных жилищ «лесным братьям», остроумнорасправляющимся с буржуазным благолепием припомощи цемента, яда, скальпеля и булыжника – попрежнемуорудия пролетариата.В конкурсном голландском фильме «Маттерхорн»режиссера Дидерика Эббинге на пороге скучнейшегобюргера (молитва перед едой, подсчет съедаемых наужин стручков зеленой фасоли) тоже появляется нечесаныйненормальный мужчина, согласный работать запеченье и обожающий на досуге обниматься с козламии разговаривать с ними на их языке. Тщательный отборрежиссером художественных средств и аккуратнопроцеженная через сито информация о персонажахна время заставляют предположить в этой далекой отползучего реализма истории описанную выше сюжетнуюсхему. Тем более что хорошо «устаканенная» жизньбюргера под воздействием всех этих обстоятельств,действительно, начнет впадать в период полураспада.Но стоит гостю надеть на себя платье покойной женыхозяина и закружиться в нем в вальсе, как произведениеприобретает неожиданный политический дискурс,особенно актуальный по адресу прописки фестиваля.Стоит парочке в таком виде появиться на людях, какнад ней предсказуемо начинают сгущаться тучи – принепосредственном участии церкви как главного репрессивногоэлемента по насаждению «нормальности». Анетерпимость окружающих заставит застегнутого на всепуговицы главного героя переосмыслить собственныепозиции в отношении самых близких. Переосмыслитьи, по логике авторов, стать ближе к Богу, которого онтщетно ищет у подножия горы Маттерхорн.В кои-то веки театр абсурда разомкнул четвертую стену,не постеснявшись предъявить потаенное морализаторствои сентиментальность.Стас ТыркинСПАСИБО, ЧТО ЖИВОЙМалые голландцы Темная кровь (Dark Blood)/ Реж. Джордж Слейзер Классическая встреча зрителей с создателямифильма выглядит следующим образом: вотпрокатываются по экрану последние титры, взале зажигается свет, и режиссер, восседая в кресле,начинает отвечать на вопросы… В «Октябре» послепоказа «Темной крови» все сразу пошло не так (аоттого – живее и оригинальнее): беседа с ДжорджемСлейзером началась до того, как включили свет, ипервые вопросы звучали в темноте. В таком общениибыло что-то интимное.Все в зале были будто слегка... не подавленыдаже, а перегреты беспощадным солнцем пустыништата Юта, которое несколькими минутами ранеебуквально выжигало все на экране. Респектабельнаяпара из мира звезд, Гарри и Баффи, из-за поломки«роллс-ройса» оказывается в заложниках у парняотшельникапо имени Бой. Собственно, целый букетразнообразных психологических реакций, возникающихв результате этого – в диапазоне от животнойненависти до животной же любви,– и до, и послепоявления фильма (снят основной материал еще
манеж в «октябре»Ужас, который всегда с тобой8 ½ ФИЛЬМОВ Эли (Heli)/ Реж. Амат Эскаланте Эли – даром что тезка библейскогопрадеда Христа – обычныйпарень: женат, растит годовалуюдочь, вместе с отцом работаетна автозаводе. Младшая сестра Эли,школьница Эстелла, влюблена всолдата Бенто, новобранца, каждыйдень испытывающего на своей шкуревсе тяготы мексиканской дедовщины.После показательного уничтожениявоенными и полицией партии наркотиковрядовой Бенто крадет малуючасть уцелевшего кокаина и отдаетдевочке-простушке на хранение. Эли,малый простой и честный, находиттовар и избавляется от него. Вскорелюди в камуфляже врываются в беззащитныйдом, расстреливают отца Элии Эстеллы, а «провинившихся» детейподвергают запредельным зверствам.Пытки «скрысятничавшего» Бенто –шокер, равного которому в легальномкино не было со времен «Антихриста»:гениталии подвешенного к потолкупарня обливают бензином и поджигают(«Воняет как поджареннаякреветка», – со смехом комментируютмучители). Эли остается живым и относительноцелым и тщетно разыскиваетпохищенную Эстеллу. Финалокажется апологией ветхозаветноймести: исполнение заповеди «око заоко» поможет Эли решить собственныесексуальные проблемы.На Каннском фестивале «Эли»заставил публику морщиться в отвращениии издавать вопли ужаса – нестолько на эпизодах пыток людей,сколько на эпизодах с убийствомсобак. Фильм действительно щедрна резкие детали, но одними толькокровавыми аттракционами они неисчерпываются. Сцена, где мексиканскиесиловики торжественнорапортуют об очередной победе наднаркотрафиком (скоро отрезанныеголовы этих чинов появятся в теленовостях),завершается гипнотическимкадром: место за опустевшей трибунойзанимает малолетний преступникс печатью имбецилии на лице, онулыбается и корчит рожи, глядя намикрофон, но так и не произносит нислова. Или эпизод, в котором кровавыйслед приводит жену Эли в разрушенныйбандитами дом – в этом короткомкадре всё, что можно сказатьо хрупкости человеческого существования;наши маленькие крепости – неболее, чем строения глупых поросятНуф-Нуфа и Ниф-Нифа. Очевидно, чтодушевный дискомфорт, в которыйповергает Эскаланте, связан и с тем,что «Эли» – запредельно красивыйфильм, в котором лучи солнца играютна равных с актерами – и шок от этойвеличественной красоты и космическогомасштаба пейзажей так же силен,как шок, вызванный эскалациейнасилия. Потому что – вот неудобнаямысль – Эскаланте говорит не об адена Земле, но о гармонии мира, в которомнасилие существует на равныхсо всеми прочими проявлениямичеловечности (или бесчеловечности).Режиссер, дважды участвовавшийв Каннской секции «Особый взгляд»– с «Кровью» и «Ублюдками», – последовательныйисследователь насилия.И в новом фильме он доходитдо крайнего предела, но на все воплислабонервных и малодушных можновозразить, что сама Мексика, еёкровь и почва, карнавальные праздникимертвых и насилие, разлитое враскаленном воздухе, определяютсодержание. В конце концов, самыежестокие сцены Эскаланте невинныв сравнении с эпизодом из шедевраСергея Эйзенштейна «Да здравствуетМексика!», где по горло закопанныев землю юноши гибнут под конскимикопытами.Вадим Рутковскийв 1993 году) обыгрывался в кино не раз, и вообщедавно известен как хельсинский синдром. Но в картинеДжорджа Слейзера происходящее выгляделооткровением: может быть, потому, что исполнительглавной роли Ривер Феникс спаял воедино безумие,агрессию и нежность. А может, накладывала отпечатоксудьба самого Ривера Феникса, потому чтона экране были запечатлены в буквальном смыслепоследние дни и часы его жизни, оказавшейся такойнедолгой: культовый актер погиб за 12 дней доокончания съемок.Неудивительно, что это взволновало зал. Все вопросык режиссеру были посвящены не сюжету фильма, аего удивительной судьбе: после гибели исполнителяглавной роли производство картины было остановлено.«Мы отсняли 72 процента», – рассказал московскойпублике Джордж Слейзер. Этого оказалосьслишком мало, чтобы завершить фильм, но – слишкоммного, чтобы переснять его с другим актером: коллегипосчитали такой вариант неуважением к погибшему(в частности, по этой причине отказался от участия впроекте Джонни Депп). Спустя некоторое время вокругоборванного на полуслове фильма развернулисьсудебные споры, пленку конфисковала страховая компания...Только пошатнувшееся здоровье ДжорджаСлейзера заставило его мобилизовать все силы, чтобы«вырвать» из чужих рук материалы и смонтироватьфильм так, чтобы он не обрывался на полуслове.Когда ветеран кино рассказывал об этом зрителям«Октября», раздались протестующие голоса: «В этихмоментах самая изюминка фильма!» Имелись в видустатичные сцены, остановленные кадры: к примеру, наэкране – двери дома, за которым Бой измывается надБаффи, и голос режиссера как-то даже буднично пересказывает– что происходит. Но это действительнополучилось оригинально, художественно оправданно:как бы взгляд несчастного мужа Баффи, запертого всарае. Оказалось, так сделано потому, что эти сценыпросто не успели отснять.Необычная судьба фильма, этого «мгновения, растянутогона двадцать лет», будоражила зал. Спрашивали:«Чувствуете ли вы удовлетворение, ощущение,что вы закончили работу?» «Что вы сумели понять за20 лет, привнести нового в этот фильм?» Спросили ио том, как к проекту «досоздания» фильма отнеслисьисполнители других главных ролей – Джуди Дэвис иДжонатан Прайс. Оказалось, им обоим не понравиласьидея такого воскрешения прошлого. «Джуди черезагента сообщила, что ей это не интересно, а Джонатаночень сдружился с Ривером Фениксом во время съемок,и почему-то боялся увидеть его снова живым».Игорь Савельев
- Page 1 and 2: манеж в «октябре» /
- Page 3: манеж в «октябре»SPA
- Page 7 and 8: манеж в «октябре»Я
- Page 9 and 10: manege in «octyabr»Not surprising
- Page 11 and 12: манеж в «октябре»23
4НетерпимостьКОНКУРС Маттерхорн (Matterhorn)/ Реж. Дидерик Эббинге ПосетителимузеяКОНКУРС ДОКУМЕНТАЛЬНОГО КИНОХолокост – клей для обое<strong>в</strong>?Реж. Мумин Шакиро<strong>в</strong>Как любое «<strong>в</strong>ирусное <strong>в</strong>идео» <strong>в</strong> интернете, этотролик прожил короткую, но яркую жизнь. Внем сестры Е<strong>в</strong>гения и Ксения Каратыгинына <strong>в</strong>опрос «Что такое холокост?» <strong>в</strong> теле<strong>в</strong>икторинеот<strong>в</strong>ечают: «Клей для обое<strong>в</strong>». Одни как следуетпосмеялись, другие тяжело <strong>в</strong>здохнули и пого<strong>в</strong>орилио падении уро<strong>в</strong>ня образо<strong>в</strong>ания <strong>в</strong> России.Через какие-то полгода о сестрах-д<strong>в</strong>ойняшках <strong>в</strong>сезабыли. Режиссер Мумин Шакиро<strong>в</strong> познакомилсяс ними <strong>в</strong> самый разгар скандала, пригласи<strong>в</strong> их <strong>в</strong>качест<strong>в</strong>е <strong>в</strong>едущего радио «С<strong>в</strong>обода» на один изэфиро<strong>в</strong>. Там ему и пришла <strong>в</strong> голо<strong>в</strong>у идея, простаядо гениальности: купить сестрам сначала билет напоезд Моск<strong>в</strong>а – Варша<strong>в</strong>а, а оттуда – на а<strong>в</strong>тобус доОс<strong>в</strong>енцима.Попадая <strong>в</strong> поезд, де<strong>в</strong>очки без стеснения начинаютрассказы<strong>в</strong>ать о себе. Как росли <strong>в</strong> маленькомгородке <strong>в</strong>о Владимирской области без отца (здесьне только ученики, но и учитель истории, кажется,не до конца понимает, что такое холокост).Как уехали учиться <strong>в</strong> Моск<strong>в</strong>у и ходили с одногокастинга на другой, и чтобы заработать тысячу рублей,и чтобы мама смогла у<strong>в</strong>идеть дочек по теле<strong>в</strong>изору.Пусть только как статисто<strong>в</strong> на медицинскомток-шоу «О самом гла<strong>в</strong>ном». Все это <strong>в</strong>ремяЖеня и Ксюша неумолимо приближаются к музеюпамяти геноцида е<strong>в</strong>рее<strong>в</strong>, <strong>в</strong>се еще не подозре<strong>в</strong>ая,что их ждет. В с<strong>в</strong>ое <strong>в</strong>ремя они были так у<strong>в</strong>леченыобруши<strong>в</strong>шейся сла<strong>в</strong>ой, что даже не нашли <strong>в</strong>ремязаглянуть <strong>в</strong> «Википедию».Режиссер не стесняется использо<strong>в</strong>ать самыепримити<strong>в</strong>ные теле<strong>в</strong>изионные приемы, подклады<strong>в</strong>ая<strong>в</strong> драматичные моменты грустную закадро<strong>в</strong>уюмузыку или спекулируя одним и тем жепо-разному обыгранным эпизодом, <strong>в</strong> которомсестры-близняшки поют душещипательную песнюпро сердце мамы. Только для того, чтобы показать,как их мама, неда<strong>в</strong>но пережи<strong>в</strong>шая инфаркт,не может удержать слез, смотря эту запись нателефоне. Но <strong>в</strong>се это отходит на <strong>в</strong>торой план,когда сестры добираются до музея. Просто слушаяэкскурсо<strong>в</strong>ода и проходя из одного зала <strong>в</strong> другой,они меняются <strong>в</strong> лице, пока одну из них не начинаютдушить слезы – одно<strong>в</strong>ременно от ужаса истыда. На этот раз – пра<strong>в</strong>едные, настоящие. Так ипросыпается память, чтобы теперь уже никогда неисчезнуть.Никита Карце<strong>в</strong>По определению и по умолчанию, несмотря на<strong>в</strong>се уло<strong>в</strong>ки политкорректности, «чужой» – это<strong>в</strong>раг. От запущенного тобой <strong>в</strong> дом незнакомцаничего хорошего не жди: обманет, раз<strong>в</strong>едет, разорит,расчленит и съест. Не<strong>в</strong>ажно, 14-летняя это сиротка илиинтеллигентный бородатый бомж.Чужой на пороге «хорошего дома» поя<strong>в</strong>ляется ед<strong>в</strong>али не исключительно <strong>в</strong> произ<strong>в</strong>едениях абсурдистскойнапра<strong>в</strong>ленности: герои реалистического искусст<strong>в</strong>а чужихи на порог не пустят, и <strong>в</strong> этом их трудно упрекнуть.В демонстрируемом <strong>в</strong> программе ММКФ «Малыеголландцы» фильме «Возмутитель спокойст<strong>в</strong>ия» (оригинальноеназ<strong>в</strong>ание – «Боргман») мастер голландскогоабсурда Алекс <strong>в</strong>ан Вармердам предложил очереднуюустрашающую параболу об «ангелах истребления».Она <strong>в</strong> который раз <strong>в</strong>оплотила подсознательный трепетбуржуазии, спра<strong>в</strong>едли<strong>в</strong>о опасающейся проникно<strong>в</strong>ения«чужих» под с<strong>в</strong>ои с<strong>в</strong>ерхблагополучные крыши. Матьсемейст<strong>в</strong>а – одно<strong>в</strong>ременно и домохозяйка, и «со<strong>в</strong>ременнаяхудожница» (что уже смешно) – не поз<strong>в</strong>оляетняне с<strong>в</strong>оих детей оста<strong>в</strong>лять на ночь бойфренда. Приэтом из чу<strong>в</strong>ст<strong>в</strong>а <strong>в</strong>ины перед низшим классом широкооткры<strong>в</strong>ает д<strong>в</strong>ерь <strong>в</strong> этот дизайнерский дом... изгнаннымиз подземных жилищ «лесным братьям», остроумнораспра<strong>в</strong>ляющимся с буржуазным благолепием припомощи цемента, яда, скальпеля и булыжника – попрежнемуорудия пролетариата.В конкурсном голландском фильме «Маттерхорн»режиссера Дидерика Эббинге на пороге скучнейшегобюргера (молит<strong>в</strong>а перед едой, подсчет съедаемых наужин стручко<strong>в</strong> зеленой фасоли) тоже поя<strong>в</strong>ляется нечесаныйненормальный мужчина, согласный работать запеченье и обожающий на досуге обниматься с козламии разго<strong>в</strong>ари<strong>в</strong>ать с ними на их языке. Тщательный отборрежиссером художест<strong>в</strong>енных средст<strong>в</strong> и аккуратнопроцеженная через сито информация о персонажахна <strong>в</strong>ремя заста<strong>в</strong>ляют предположить <strong>в</strong> этой далекой отползучего реализма истории описанную <strong>в</strong>ыше сюжетнуюсхему. Тем более что хорошо «устаканенная» жизньбюргера под <strong>в</strong>оздейст<strong>в</strong>ием <strong>в</strong>сех этих обстоятельст<strong>в</strong>,дейст<strong>в</strong>ительно, начнет <strong>в</strong>падать <strong>в</strong> период полураспада.Но стоит гостю надеть на себя платье покойной женыхозяина и закружиться <strong>в</strong> нем <strong>в</strong> <strong>в</strong>альсе, как произ<strong>в</strong>едениеприобретает неожиданный политический дискурс,особенно актуальный по адресу прописки фести<strong>в</strong>аля.Стоит парочке <strong>в</strong> таком <strong>в</strong>иде поя<strong>в</strong>иться на людях, какнад ней предсказуемо начинают сгущаться тучи – принепосредст<strong>в</strong>енном участии церк<strong>в</strong>и как гла<strong>в</strong>ного репресси<strong>в</strong>ногоэлемента по насаждению «нормальности». Анетерпимость окружающих заста<strong>в</strong>ит застегнутого на <strong>в</strong>сепуго<strong>в</strong>ицы гла<strong>в</strong>ного героя переосмыслить собст<strong>в</strong>енныепозиции <strong>в</strong> отношении самых близких. Переосмыслитьи, по логике а<strong>в</strong>торо<strong>в</strong>, стать ближе к Богу, которого онтщетно ищет у подножия горы Маттерхорн.В кои-то <strong>в</strong>еки театр абсурда разомкнул чет<strong>в</strong>ертую стену,не постесня<strong>в</strong>шись предъя<strong>в</strong>ить потаенное морализаторст<strong>в</strong>ои сентиментальность.Стас ТыркинСПАСИБО, ЧТО ЖИВОЙМалые голландцы Темная кро<strong>в</strong>ь (Dark Blood)/ Реж. Джордж Слейзер Классическая <strong>в</strong>стреча зрителей с создателямифильма <strong>в</strong>ыглядит следующим образом: <strong>в</strong>отпрокаты<strong>в</strong>аются по экрану последние титры, <strong>в</strong>зале зажигается с<strong>в</strong>ет, и режиссер, <strong>в</strong>осседая <strong>в</strong> кресле,начинает от<strong>в</strong>ечать на <strong>в</strong>опросы… В «Октябре» послепоказа «Темной кро<strong>в</strong>и» <strong>в</strong>се сразу пошло не так (аоттого – жи<strong>в</strong>ее и оригинальнее): беседа с ДжорджемСлейзером началась до того, как <strong>в</strong>ключили с<strong>в</strong>ет, ипер<strong>в</strong>ые <strong>в</strong>опросы з<strong>в</strong>учали <strong>в</strong> темноте. В таком общениибыло что-то интимное.Все <strong>в</strong> зале были будто слегка... не пода<strong>в</strong>леныдаже, а перегреты беспощадным солнцем пустыништата Юта, которое несколькими минутами ранеебук<strong>в</strong>ально <strong>в</strong>ыжигало <strong>в</strong>се на экране. Респектабельнаяпара из мира з<strong>в</strong>езд, Гарри и Баффи, из-за поломки«роллс-ройса» оказы<strong>в</strong>ается <strong>в</strong> заложниках у парняотшельникапо имени Бой. Собст<strong>в</strong>енно, целый букетразнообразных психологических реакций, <strong>в</strong>озникающих<strong>в</strong> результате этого – <strong>в</strong> диапазоне от жи<strong>в</strong>отнойнена<strong>в</strong>исти до жи<strong>в</strong>отной же люб<strong>в</strong>и,– и до, и послепоя<strong>в</strong>ления фильма (снят осно<strong>в</strong>ной материал еще
Change language